Гуля кивнула и внезапно спросила, знает ли Афанасий Сашку. Афанасий отозвался, что всякий русский человек знает хотя бы одного Сашку. Подойди к любому человеку на улице, спроси у него, знает ли он Сашку, и…
— Не занудствуй! Это ваш Сашка, шныровский, которого Фиа знает…
Афанасия втайне раздражало, что Гуле так много известно о ШНыре. Он вроде особо и не распространялся, а она сама собрала всю картину из множества оговорок, реплик, оценок и умолчаний. Девушки умеют из трех мух собрать слона, да еще так собрать, что останется несколько кусков на суп.
Гуля поплевала на салфеточку и вытерла Афанасию подбородок. Потом стала вытирать еще и губы, но он отдернулся.
— Ты запачкался! У тебя крошечки! Плохой мальчик!
— Я тебя когда-нибудь убью! — пригрозил Афанасий.
Гуля всплеснула ручками:
— Ой! Ты не мог бы повторить? Поскрипи, пожалуйста, еще зубками! Ты такой миленький, когда это говоришь! Такой грозненький!.. Можно я тебя на телефончик запишу?
От записи на телефончик Афанасий отказался. Он знал, что Гуля способна поставить это на звонок и умилять «грозненьким принцем» всех своих подруг.
— Так тебе интересно про Фиа? — спросила Гуля.
Афанасий благоразумно ответил, что нет. Он был в курсе, что лучший способ выведать что-либо у Гули — именно об этом ее и не расспрашивать. Тогда любая информация выльется сама под давлением естественной болтливости.
— Фиа — новая любимица Дионисия Тиграновича. Млада и Влада ее люто ненавидят, но и побаиваются! А то мало ли. Она представит кресло, а у кресла окажутся зубы и пищеварительный аппарат.
— А ты с Фиа дружишь?
— Я — да! — гордо сказала Гуля. — Вчера вечером мы с ней были на Болотной.
— У памятника маньякам, что ли?
— Да, в доме с круглыми углами. Там раздавали новые дары. Ну знаешь — лбом прикоснуться к оплавленному слитку.
— И много получило?
— Ну, не знаю… человек сто! Просто натуральная толкучка! Один прямо под ногами у всех лез на четвереньках.
«Сто новых инкубаторов… И так чуть ли не каждый месяц. Так их никогда не победишь», — с грустью подумал Афанасий.
Гуля оглянулась и, придвинувшись к нему, зашептала:
— Фиа очень интересует этот ваш Сашка… Она много лет его не видела, а тут вдруг снова встретились. Там дикая история была, как в романе. Мост через бурную реку, какие-то уголовники и Сашка, как тигр, бросающийся в бой.
— Он что, в ясельной группе тогда был? — заинтересовался Афанасий.
— Почему в ясельной?
— Ну, раз они много лет не виделись… Ты сама сказала. Герой из ясельной группы спасает девушку от уголовников.
Гуля замахала руками:
— Я тебя ненавижу! Ты не только ревнючка, но и циник! Любить, конечно, должны только тебя! Если какая-нибудь девушка влюбляется в кого-нибудь другого, он, конечно, или ясельник, или уголовник… Ой! Да положи ты этот кетчуп! Ты опять им весь…
— Не трогай салфетку! Положи салфетку, кому сказал! — предупредил Афанасий голосом шерифа, который советует ковбою не тянуться к кобуре.
— Ну, хочешь быть замазюкой — будь им! Ну, короче, говорим мы с Фиа, а тут… Нет, прости, не могу сказать. Это дикий секрет!
Афанасий зевнул:
— А, ну да… само собой!
Гуля недоверчиво уставилась на него, но Афанасия, кажется, волновала лишь блестящая упаковка от кетчупа, краем которой он чистил себе ногти.
— Тебе что, не интересно? Наплевать на то, что появился новый уникум? — обиделась Гуля.
— Новых уникумов появиться не может.
— Новый, старый — не в том суть. Белдо с Гаем шептались о чем-то в углу. Шепчутся, а вокруг охранники торчат как елки. Фиа воображала мух и подсылала к ним, а мухи — тупые такие! — летели не пойми куда и дохли. Тогда я поспорила с Фиа, что узнаю, о чем они секретничают.
— И узнала? — неосторожно спросил Афанасий.
Это было ошибкой. Гуля мгновенно замолчала и, мучая его, целую минуту копалась в вазочке с печеньками, выбирая из них то, к которому у нее сердце ляжет. Принцип работы ее сердца Афанасий так и не постиг, поскольку все печеньки были абсолютно одинаковые.
— В общем, я поняла, что был какой-то Митя Желтоносый… Что, правильно я говорю? — Гуля с торжеством уставилась на Афанасия.
— Митя Желтоносый — это да. Фигура, — согласился тот.
Гуля уловила в его голосе подвох и забеспокоилась:
— Ну, ты сам истории своего ШНыра не знаешь! Я же тебе из головы Гая все говорю! Короче, этот Желтоносый создал череп со стрелой. Бывает, шныра посылают за чем-то одним, а он находит что-то другое. Бывает же?
Афанасий не заметил, как откусил кусок пластиковой вилки. Только это и помогло ему таинственно промолчать.
— Что делал шныр до этого момента? Искал дальше. А найденную закладку где-нибудь заныкивал, авось пригодится. А в следующий раз — бац! — опять находил что-нибудь другое. В общем, со временем у каждого шныра накапливалась куча неиспользованных закладок. И вот этот Желтоносый Митя создал уникум, который позволял выносить с двушки много закладок сразу, причем таких, за которыми тебя не посылали!
Афанасий культурно сплюнул вилку в салфеточку:
— Нельзя так. В болоте застрянешь!
— Создатель уникума это предусмотрел. Череп растворялся в своем хозяине, и тот мог пронести сразу много закладок, втягивая их в себя!
— То есть без камней тащил? Позволял закладке слиться с собой? — недоверчиво воскликнул Афанасий.
— Не знаю. Тебе виднее.
— Это нереально! Если бы он с ними слился, потом не смог бы отыграть назад! Вот смотри! Сейчас они отдельно, а сейчас вместе! Как их разделишь? — Афанасий схватил кока-колу Гули и выплеснул ее себе в кофе.
— Надеюсь, ты не собираешься это пить? А то мало ли какие вкусы у вас, у принцев, — с беспокойством уточнила Гуля. — Ну, в общем, Желтоносый создал такой уникум и пользовался им, как и всеми остальными уникумами, кстати, тоже… Некоторые он, правда, раздаривал. Он просто как я. Я тоже все раздариваю. Хочешь, я подарю тебе что-нибудь?
— Новый телефон и маленькую девочку, похожую на тебя, — сказал Афанасий.
Он знал, что если попросит у Гули телефон, так сказать, всухомятку, без второго пункта, то она обидится. Теперь же Гуля пришла в восторг и принялась бросать в Афанасия всевозможными продуктами.
— После исчезновения Желтоносого череп поменял кучу хозяев, но все они погибли. Владеть им может не каждый. Потом он на время исчез и теперь снова оказался у кого-то из шныров.
— У кого?
— Белдо не знает. Точнее, подозревает сразу нескольких шныров, которых он недавно видел. Об этом они и говорили с Гаем… Ну все, идем! Я хочу пригласить тебя в кино.
Из-за пробок они не стали ловить такси и поехали на метро. Разумеется, наличием проездного Гуля себя не обременяла и смело пошла прямо на турникет.
— Спорим, что он меня и так пропустит? — весело шепнула она Афанасию.
Через мгновение Афанасий услышал, как турникет хлопнул и испуганная Гуля, сама себе не веря, отскочила назад.
— Ты же со мной поспорил? Да? — задыхаясь, спросила она и вновь метнулась на штурм турникета.
И опять он захлопнулся. Гуля как сумасшедшая раз за разом бросалась на штурм. Афанасий поспешно приложил свой проездной, чтобы она наконец могла пройти. Проскочив перед носом у полицейского, смотрящего на них с большой озадаченностью, они взбежали на эскалатор.
— Нет, ты видел? У меня не получилось! Первый раз такое! — выдохнула Гуля.
— Ничего не выйдет. Он мертв, — тихо сказал Афанасий.
— Кто?
— Тот, кто давал тебе дар, умер. Ты свободна! — Афанасий предпочел не произносить слово «эль».
Он был убежден, что Гуля закатит истерику, потому что она ужасно гордилась своим даром. Но женщины — существа малопредсказуемые. Они могут скулить и заморачиваться из-за какой-нибудь ерунды, вроде пятнышка на юбке или прожженной скатерти, но глобальные удары судьбы держат отлично.
— И что теперь будет? — спросила Гуля испуганно.
