— Он никогда ничего не разглашает, Карл.
— Пытайся снова и снова. Скажи, что интересуешься ради общества, чтобы жители города были лучше осведомлены об опасности. Возможно, он согласится.
— Хорошо, — сказал Джек с неохотой в голосе. Затем выдвинул стул, растянулся, зевая, встал и направился к двери.
Когда он ушел, Карл набрал телефонный номер.
— Духовный Фонд Развития.
Он назвал свое имя, пароль и уровень.
— Очень хорошо, мистер Уильямс.
— Позвольте мне поговорить с Фаррисом. Это срочно.
Голос Фарриса зазвучал в телефонной трубке.
— Мы очень ждали вашего звонка, — сказал он.
— Извините. Я получил информацию. Мисс Аллен находится в отеле «Ветер Пустыни». Номер комнаты — триста шестьдесят два.
— Превосходно. Наш персонал будет осведомлен. Теперь Вы должны ехать к ней.
— Да.
— Сделайте это первым делом.
— Да. Я незамедлительно выезжаю.
Когда он повесил трубку, то позади него раздался голос: «О чем был разговор?».
Карл обернулся. Альфред стоял перед дверью и смотрел на него с подозрением.
— Вы сказали о том, где находится Лэйси. Кому вы сказали?
— Шефу полиции Баррету.
— Для чего вам это было нужно?
— Она сама меня попросила.
Возвратившись к столу, Карл открыл верхний ящик и достал нож для вскрытия конвертов.
— Принеси мне статью Джека, — сказал он.
Альфред подошел к столу Джека, затем опустил голову и потряс ею.
— Я думаю, что вы не должны были делать этого, — сказал он.
— Тебе платят не за то, чтобы ты об этом думал.
— Хорошо…
Он взял две страницы с рабочего стола репортера и стал медленно возвращаться к Уильямсу. Карл встал со своего стула. Нож для вскрытия писем находился за его спиной. Свободной левой рукой он взял бумаги из рук прислужника.
— Вот они…
Ухватившись за запястье своего подчиненного, Карл дернул его вперед и погрузил тонкое лезвие в живот Альфреда.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Гитарист подошел к их столику.
— Закажите песню?
Скотт кивнул.
— Как насчет «Сьелито линдо»?
Она опустила кукурузную тортилью в острый соус.
— Замечательно.
Мексиканец в белой одежде улыбнулся и приступил к исполнению композиции. Лэйси, наблюдая за ним, расслабилась и медленно потягивала свою «маргариту». Он стоял с выгнутой спиной, голова была отброшена назад, темное лицо искажала гримаса, будто песня была о невыносимом горе. Его жалобный голос заставил Лэйси вернуться назад во времени к менестрелю в Ногалезе, за несколько дней до разрыва с Брайаном, к одному из чудесных мгновений, проведенных вместе. А на следующей неделе он привел в дом своего друга и стал настаивать на групповом сексе. Лэйси отказалась, и он избил ее. И больше у нее ничего не было с Брайаном. Да и вообще с остальными мужчинами после этого. На мгновение она почувствовала пустоту и погрузилась в нее. Нет мужчинам. Нет любви. Нет рождению детей. Только пустая темнота. Она была свободна от всего. Вдруг, Лэйси запаниковала.
Сделав большой глоток маргариты, она улыбнулась Скотту. «Приди в себя детка, — сказала она себе. — Не то время, чтобы считать себя старой девой. Нужно продолжать жить». Музыкант закончил исполнять свою песню, и Скотт вручил ему доллар.
— Gracias, — сказал человек и с легким поклоном удалился.
— Все хорошо? — спросил Скотт.
— Да. Воспоминания нахлынули.
Скотт поднял брови.
— Надеюсь приятные?
— В целом, да.
Официантка принесла меню. Они вместе заказали блюдо под номером шесть: чимичанга, повторно пожаренные бобы, рис и тако. Лэйси глубоко вдохнула поток пара от своей порции. Ее рот увлажнился.
— Осторожно, еда горячая, — предупредила официантка. — Хотите что-нибудь еще?
— Может пива? — спросил Скотт.
— Нет, я буду продолжать пить маргариту.
— Пока ничего, — сказал он официантке и она ушла.
По освещенной свечами комнате ходил музыкант и исполнял «Розу Сан Антон» для двух худощавых мужчин в пиджаках. Один из них заметил, что Лэйси смотрит на них. Он встретил ее пристальным взглядом, посмотрел на нее, затем отвернулся и что-то сказал своему другу. Тот другой тоже поглядел на нее. Смутившись, она отвела взгляд. Наверняка, они обсуждали сейчас ее внешность. В блузке и вельветах она чувствовала себя неловко: хорошо для «макдоналдса», но недостаточно хорошо для ресторана качества «кармэн».
Нужно найти время для того, чтобы купить платье. Когда Скотт сопроводил ее обратно в номер, он дал ей строгие указания не покидать комнату без его разрешения. Лэйси не хотела, чтобы он мотался по всему Тусону в поисках вечернего платья, и попросту осталась в своей комнате, пока он не позвал ее на обед. Теперь она сожалела об этом.
Лэйси проглотила ложку риса и спросила: «Что дальше?»
— Найдем хороший бар с пианино…
— Я имею ввиду завтра, после завтра и после после завтра.
— Зависит от тебя.
— Мы просто будем ждать? Я думаю, что я могу оставаться в отеле еще две недели, и ничего ровным счетом не случится, но как только я вступлю на порог своего дома в Оазисе…
— Ты думаешь, что он в твоем доме?
— Он может быть где угодно: в моем доме, в отеле и даже здесь. Может быть, что его уже нет в живых, но я думаю, что это слишком хорошо, чтобы надеяться на это.
— Значит, ты не хочешь ждать? Ты хочешь продолжить наступление? Хорошо. Чарли Дэйн поступил бы так же.
— На самом деле?
— Осмелюсь предположить.
Лэйси воткнула в чимичангу свою вилку и откусила кусочек. Жареная плоская маисовая лепешка хрустела во рту. Она с наслаждением жевала, наслаждаясь смесью пряного масла и сыра.
— Итак, завтра мы идем к тебе.
— Это было бы великолепно.
Лэйси откусила еще кусочек. Затем взяла свою сумочку и поместила ее на колени. Открыв ее, она вытащила банку.
— Краска?
— Есть кое-что, что ты должен знать. Ты можешь считать меня сумасшедшей и отказаться от этой затеи, но я должна сказать правду. Сегодня, когда я рассказывала тебе свою историю, я опустила кое-какие подробности. Именно поэтому я ношу с собой краску. Я говорила, что этот тип был в маске. Версия для общественности. На самом деле это не совсем так. Я поведала правду полиции и моему редактору, но они не поверили мне. Думаю, что ты мне тоже не поверишь. Но все так и было. Человек, который расправился с Элси Хоффман и Рэдом Петерсоном, а так же совершил нападение на меня — невидимка.
Скотт уставился в свою тарелку, отковырял вилкой большой кусок чимичанги, положил его в рот, и, нахмурившись, медленно пережевал. Затем он его проглотил, допил «маргариту», и снова наполнив стакан, совершил глоток.
— Невидимый? — спросил он так, словно что-то неправильно понял.
— Не призрак, видение или галлюцинация, а человек. Ты можешь находиться рядом с ним и смотреть на него, но не знать, что он рядом. Он невидим.
— Но как?
— Я не знаю. Он сказал: «Немного чуда».
— Значит, чудо.
— Краска для того, чтобы сделать его видимым. Иначе он неуязвим.
— Невидимый, — сказал Скотт, качая головой.
— Ты не веришь мне?
— Если это правда, то я смогу извлечь из этого неплохой сюжет для сценария. Что-то вроде «Ужаса Аммитивиля» должно получиться. Кто знает?
В отеле Скотт вложил пистолет сорок пятого калибра в наплечную кобуру, которую одел под спортивную куртку. Затем они обыскали номер Лэйси, проверили за креслами, в туалете, под кроватью и в душе. Наконец, Скотт вздохнул и присел на кушетку.
— Если этот парень невидим, то мы точно никогда не будем полностью уверены в его отсутствии здесь.
— Он не напал.
— Возможно, дожидается того момента, когда я уеду. Я думаю, что должен остаться здесь.
Он похлопал по кушетке.
— Это вариант.
— Ты действительно хочешь остаться здесь?
— Иначе, я не смогу обеспечить тебе защиту.
— Ну, я не против. Но ты не будешь спать на кушетке. В другой комнате есть кровать. Тем более, что в номере две кровати.
