Да, я думаю, что вам можно также рассказать и о только что появившейся в моем сумасбродном мозгу идее, а именно, специально просить типографа, которому я отдам свою первую книгу, напечатать эту первую главу моих писаний таким образом, чтобы всякий мог прочитать ее,не разрезая страниц самой книги,после чего,узнав,что она написана не в обычной манере, то есть не для того,чтобы помочь очень легко и гладко создавать в процессе мышления волнующие образы и убаюкивающие мечты, он может, если пожелает,без лишних слов возвратить ее книгопродавцу и получить назад свои деньги,возможно, заработанные в поте лица.
Я сделаю это непременно, тем более потому, что я только что опять вспомнил историю, случившуюся с закавказским курдом, историю, которую я слышал в очень ранней юности и которая в последующие годы,всякий раз когда я вспоминал ее в соответствующих случаях, порождала во мне стойкий и неугасимый импульс нежности. Я думаю, что для меня и для вас также будет очень полезно, если я расскажу вам эту историю с некоторыми подробностями.
Это будет полезно главным образом потому, что я уже решил сделать "соль", или, как сказал бы современный чистокровный еврейский гешефтмахер, "цимес",этой истории одним из основных принципов той новой литературной формы, которую я намереваюсь использовать для достижения цели, которую я сейчас преследую этой своей новой профессией.
Этот закавказский курд однажды отправился из своей деревни по тому или иному делу в город, и там на базаре он увидел в лавке торговца фруктами всевозможные красиво разложенные фрукты.
Среди них он заметил один "фрукт", очень красивый по цвету и по форме,и его вид так поразил его воображение,и ему так захотелось попробовать его,что,несмотря на то,что у него почти не было денег, он решил непременно купить хотя бы один из этих даров Великой Природы и отведать его.
И вот, с сильным нетерпением и необычной для него смелостью, он вошел в лавку и,указывая своим мозолистым пальцем на поразивший его воображение "фрукт",спросил у торговца его цену. Торговец ответил, что фунт этих "фруктов" будет стоить две копейки.
Найдя,что цена совсем невысока за то,что,по его мнению, было таким прекрасным фруктом, наш курд решил купить целый фунт.
Закончив свои дела в городе,он в тот же день отправился домой опять пешком.
В то время,когда наш курд на закате солнца шел по горам и долинам и волей-неволей воспринимал внешний вид чарующих частей лона Великой Природы, Общей Матери, и непроизвольно вдыхал чистый воздух, не загрязненный обычными выделениями промышленных городов,он, вполне естественно, внезапно почувствовал желание доставить себе удовольствие также обычной пищей, поэтому, сев у дороги, он вынул из своей котомки хлеб и купленный им "фрукт", который казался ему таким хорошим, и неспеша начал есть.
Но... о ужас!.. очень скоро все нутро у него начало гореть. Но, несмотря на это, он продолжал есть.
И это злополучное двуногое существо нашей планеты продолжало есть благодаря лишь тому особому, присущему человеку и ранее упоминавшемуся мною качеству, принцип которого я намеревался,решив использовать его в качестве основы созданной мной новой литературной формы, сделать, так сказать, "путеводной звездой", ведущей меня к одной из моих целей, и смысл и значение которого, более того, вы, я уверен, скоро постигнете - конечно,в соответствии со степенью вашего понимания - во время чтения любой последующей главы моих писаний, если, конечно,вы отважитесь читать дальше,или,возможно, быть может даже в конце этой первой главы вы уже что-нибудь "почуете".
И вот, как раз в тот момент,когда нашего курда переполняли все эти необычные ощущения,происходившие внутри него от этой странной трапезы внутри него на лоне Природы, по той же самой дороге проходил его односельчанин, по отзывам знавших его,очень умный и сведущий, и,видя,что все лицо курда горит, что у него из глаз струятся слезы и что,несмотря на это, как будто стремясь выполнить свой важнейший долг, он ест стручки настоящего "красного перца", односельчанин сказал ему:
,,- Что ты делаешь,иерихонский осел? Ты сгоришь заживо! Перестань есть этот странный продукт, столь непривычный для твоей природы.''
Но наш курд ответил:
,,- Нет, ни за что на свете не перестану. Разве я не заплатил за него последние две копейки? Даже если моя душа расстанется с телом, я все-таки буду продолжать есть.''
После чего наш непоколебимый курд - приходится,конечно, предположить,что он был таковым,- не остановился,а продолжал есть "стручки красного перца".
После того, как ты только что узнал, я надеюсь, что в твоем мышлении уже, может быть, возникает соответствующая ассоциация, которая должна в результате осуществить в тебе, как иногда случается с современными людьми, то, что вы называете обычно пониманием, и в настоящем случае ты поймешь, почему же я,- хорошо зная, что человеку присуще (из-за чего я много раз испытывал чувство сострадания к нему) это качество, неизбежное проявление которого состоит в том, что, если кто-нибудь за что-то платит деньги, он должен использовать это до конца,- всем своим составом воодушевился возникшей в моем мышлении идеей принять все возможные меры для того, чтобы ты, как говориться, " мой собрат по аппетиту и духу" в случае, если окажется, что ты уже привык читать хотя и всякие книги, однако, все же только написанные исключительно на вышеупомянутом "интеллигентном языке", - уже заплатив деньги за мои писания и только потом узнав, что они написаны не на обычном удобном и легко читаемом языке, не был бы вынужден,вследствие упомянутого присущего человеку качества, читать мои писания до конца во что бы то ни стало, как наш бедный закавказский курд был вынужден продолжать есть то,что ему понравилось лишь своим внешним видом, и не стал бы "шутить" с благородным красным перцем.
И поэтому, чтобы избежать всяких недоразумений из-за этого качества, данные для которого формируются в составе современного человека, по-видимому, из-за частого посещения кино, а также из-за того, что он никогда не упускает случая заглянуть в левый глаз особы другого пола, я хочу, чтобы эта моя начальная глава была напечатана вышеуказанным образом, так, чтобы каждый мог прочитать ее,не разрезая страниц самой книги.
