Рид Чалмерс, наклонившись, посмотрел на свой живот, ощупал его пальцами и прошептал:
— Оно меня даже не коснулось. — И лишился чувств.
«Теперь я в шоке, — подумал пораженный Гарольд Ши, а все вокруг него сливалось и заволакивалось каким-то туманом, оттого что кружилось, описывая вытянутые маленькие круги. — Что все-таки произошло?»
Дон Кихот встал на ноги, поднял кулак вверх и, обращаясь к небесам, произнес:
— После всего того, что сделал мне этот негодяй, о Боже, ты не можешь требовать, чтобы я следовал данному обету!
— НЕТ, МОГУ, — прозвучало в ответ; звук голоса напоминал гром литавр. — Я ЛИЧНО ЗАИНТЕРЕСОВАН В ИСХОДЕ ЭТОГО ДЕЛА.
«Ну и ну, — подумал Ши, — божественное вмешательство в дела земные. И весьма некстати». Ему пришло в голову, что божество, имеющее личный интерес, может ослабить желание вернуться домой. Если это так, то тут уж не до Агностицизма[6].
Ши поспешил к Чалмерсу и опустился на колени перед психологом, все еще пребывавшим без сознания. Он проверил у него пульс. Пульс был слегка учащенным, но отчетливым и равномерным. Ши облегченно вздохнул, и вдруг в поле его зрения появилась пара ног, защищенных доспехами. Щи поднял голову… и уперся взглядом в нахмуренное лицо рыцаря.
— Бог не позволил мне нарушить данный мной обет убийством этого человека, — сказал Дон Кихот, — но я больше не собираюсь ему помогать. Мой оруженосец пакует наши вещи, и, как только он закончит, мы тронемся в путь.
Гарольд Ши закусил губу и кивнул в знак согласия. Без Дон Кихота поиски Флоримель становились крайне затруднительными. Однако он не вправе был упрекать рыцаря, который принял все произошедшее столь близко к сердцу.
— Я понимаю, — ответил Ши, — и искренне сожалею.
— Как, конечно же, и я. Вы, подобно мне, по своей природе мужчина-воин, склонный к действиям, Джеральдо де Ши; я слышал, как вы взывали к Богу, и видел ответ Господа. — Дон Кихот сложил вместе руки, защищенные стальными перчатками. — По правде говоря, только благодаря вашей молитве я снова стал самим собой. Примите за это мою глубокую благодарность.
Ши, не поднимая на него глаз, тихо сказал:
— Пустяки, не вспоминайте об этом.
Рыцарь кивнул головой.
— Больше не буду. Но если вы когда-нибудь расстанетесь с этой мерзкой змеей, я с удовольствием приму помощь вашего оружия в каком-либо великом приключении.
Санчо Панса закончил собирать вещи.
— Мы можем идти, ваша милость, — закричал он и взял обеих лошадей под уздцы.
Дон Кихот посмотрел через плечо на своего оруженосца, затем, заслонив ладонью глаза от солнца, перевел взгляд на тропинку, по которой все четверо пришли сюда прошлой ночью.
— Ну что ж, самое время трогаться в путь. Сеньор Джеральдо, пусть Бог всегда заботится о вас, и пусть взгляд вашей дамы всегда радуется, когда она смотрит на вас. — Не дождавшись ответа, он, звеня доспехами, зашагал широким шагом к тому месту, где стоял его конь.
Он вскочил на коня так грациозно, что Ши с трудом поверил своим глазам. Гарольду неоднократно в течение последнего периода, связанного с основной деятельностью, приходилось облачаться в металлические кольчуги. По опыту он знал, что такое снаряжение имеет громадный вес, и нередко, садясь в седло, с удовольствием воспользовался бы чьей-либо помощью, вместо того чтобы залезать на лошадь, карабкаясь по доске. Сейчас же Дон Кихот прыгнул в седло так изящно и грациозно, что любой бы позавидовал, причем прыжок этот был совершен вопреки всем физическим законам, что, по мысли Ши, и составляло загадку этого мира.
Рыцарь помахал рукой. Санчо Панса развернул свою кобылу арабских кровей. Дон Кихот пришпорил Росинанта, и они оба, и рыцарь и оруженосец, пустили лошадей легким галопом. Но неожиданно произошло столкновение: Дон Кихот налетел на невидимую стену, причем это сопровождалось таким звуком, словно дюжина мусорных баков свалилась с крыши десятиэтажного дома.
— Господи! — возопил Дон Кихот. — Я же не убил его! Ну что еще Ты требуешь от меня?
Громоподобно прозвучал глас Господа:
— ТОЛЬКО ТО, ЧТОБЫ ТЫ ИСПОЛНИЛ УСЛОВИЯ СВОЕГО ОБЕТА, РЫЦАРЬ.
«Напрасно Бог продолжает настаивать на этом, да еще таким образом», — подумал Ши. От звуков этого неизвестно откуда исходившего голоса у Ши по телу бежали мурашки. Хорошо еще, что он догадался не высказывать своего мнения вслух.
Дон Кихот стоял, скрестив руки на груди и, очевидно, обдумывая затруднительное положение, в котором он на этот раз оказался.
— Какие же это условия? — требовательным тоном спросил он. Гарольд Ши отметил с восхищением, что рыцарь, обращаясь к Господу, не выказывал страха. Ши готов был признать, что его собственные страхи были глупыми.
— СЛУШАЙ, МОЖЕТ, ЭТО ПОКАЖЕТСЯ ТЕБЕ ЗНАКОМЫМ: «СЛУШАЙ МЕНЯ, О БОЖЕ НА НЕБЕСАХ. — Бог очень хорошо имитировал голос Дон Кихота. — Я КЛЯНУСЬ, ЧТО ОКАЖУ ПОМОЩЬ И ПРИМЕНЮ ДЛЯ ЭТОГО СВОЕ ОРУЖИЕ ВО СЛАВУ МОЕЙ ПРЕКРАСНЕЙШЕЙ ДУЛЬСИНЕИ, ДАЖЕ ЕСЛИ ЭТО БУДЕТ СТОИТЬ МНЕ ЖИЗНИ, СОСТОЯНИЯ И ДОБРОГО ИМЕНИ. И ДА НЕ БУДУ Я НИ ЕСТЬ, НИ СПАТЬ, НИ УЧАСТВОВАТЬ В ВИНОПИТИИ, В ПЕСНОПЕНИЯХ, ИЛИ ЖЕ В ДРУГИХ СРАЖЕНИЯХ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ЕГО ДАМА НЕ ВОССОЕДИНИТСЯ С НИМ». ТЫ ПОМНИШЬ, КАК ТЫ ГОВОРИЛ ТАКОЕ, КИХОТ? — Бог замолчал, ожидая ответа.
Дон Кихот не проронил ни слова.
— КОГДА ТЫ ПРОСИЛ МЕНЯ ВЫСЛУШАТЬ ТЕБЯ, Я ТЕБЯ СЛУШАЛ, — напомнил Бог. — А ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, ТО Я МОГУ С ЭТОЙ МИНУТЫ ВООБЩЕ ПРЕКРАТИТЬ СЛУШАТЬ ТЕХ, КТО ОБРАЩАЕТСЯ КО МНЕ.
— Так что же, ты требуешь, о Боже небесный, чтобы я продолжал служить своей силой и своею честью этому чародею? — Дон Кихот сделал опереточный жест рукой в сторону Чалмерса, который ни раньше ни позже, а именно в этот момент открыл глаза. — Даже несмотря на то что он подлый еретик и к тому же еще и вероломный мерзавец?!
— ТЫ ВСЕ СХВАТЫВАЕШЬ НА ЛЕТУ, — громогласно возвестил Бог.
— Кто это был? — дрожащим шепотом спросил Чалмерс у Ши.
— Это был Бог, — ответил Ши.
Услышав такое, Чалмерс на мгновение задумался, а затем с ним снова случился обморок.
Дон Кихот между тем и не думал сдаваться.
— Таково твое повеление, о Господи, что я должен не оказывать помощь в более достойных делах, например даме в бедственном положении или притесняемому слуге, а оставаться ради этого злодея, который служит дьяволу?
— МОИ ПУТИ НЕИСПОВЕДИМЫ, — резко ответил Бог, — И НЕ ПОДЛЕЖАТ ОБСУЖДЕНИЮ СМЕРТНЫМИ. А КРОМЕ ТОГО, — добавил он, — ДОГОВОР НАДО ВЫПОЛНЯТЬ.
Когда эхо громоподобного гласа Божьего замерло за холмами, Санчо Панса, обращаясь к Дон Кихоту, сказал во всеуслышание:
— Если ваша милость сумеет удержать его, то я его убыо. Я ведь ничего Богу не обещал.
Ши, вглядываясь в выражение лица Дон Кихота, на мгновение задумался о том, какая реакция последует на предложение Санчо Пансы. Но Рыцарь Печального Образа лишь вздохнул: — Как сказал Бог: «Договор надо выполнять». Я, как и подобает рыцарю, выполню все свои обязательства, невзирая на несправедливость, которую Бог проявил ко мне, и на бремя, которое он на меня возложил. — Он долгим и тяжелым взглядом уставился на неподвижное тело Чалмерса и добавил, смягчившись: — Ну ничего, мой славный оруженосец, если он снова превратит меня в того немощного старика, ты можешь поступать так, как повелит тебе твое сердце.
Атмосфера, царившая за утренним завтраком, более соответствовала взаимоотношениям популяции обезьян-ленивцев. Чалмерс и Санчо Панса обменивались убийственными взглядами, Дон Кихот многозначительно и с почтением взирал на Чалмерса, а у Гарольда Ши во рту был такой вкус, как будто у него начинались язвенные колики.
Трапеза проходила в гробовом молчании, нарушаемом лишь кудахтаньем двух цыплят, служивших печальным напоминанием о том, что произошло накануне. Гарольд потратил массу времени, отчаянно пытаясь вспомнить, что именно он обещал Богу. Он подумал, что это не совсем справедливо, если Бог обладает абсолютной памятью, а его собственная память так несовершенна. Несправедливым Ши счел также и то, что Бог не просто слушает, но слушает внимательно. Он искренне надеялся на то, что в пылу сражения он не дал слишком уж серьезного обета.
6
Агностицизм — философское учение, отрицающее познаваемость объективного мира и объективное значение истины.
