– Ну а ты-то что молчишь? – обратилась Правая к Центральной.– Ты ж у нас самая умная,– съехидничала она. Однако Центральная приняла все за чистую монету, глубоко задумалась, а затем изрекла:
– С одной стороны, он нас действительно кормил и поил.– Центральная посмотрела на ведра с «нектаром».– Ну, правда, не так, как здесь, но поил. А с другой стороны, денежку нам не платил, исплу… экспла… исплуатировал нас, зараза, нещадно и даже некачественную пищу подсовывал. Поэтому, учитывая мнения сторон,– Центральная повернулась направо, затем налево,– разбираться с паханом будем не по полной программе, а частично. По облегченному, так сказать, варианту. Голову отрывать не будем, а глотку перервем. Остальное братва доделает. Согласны?
Правая и Левая были согласны, Илья же просто пришел в восхищение:
– Горыныч… не ожидал… фонтан!!! Готовый мировой судья. Чебурашка, как у вас в посаде решаются правовые вопросы?
Чебурашка недоуменно похлопал глазами.
– Понятно. А может, ты, воевода, подскажешь, как у Василисы поставлена юридическая работа?
– Чего? – открыл клюв Никита Авдеевич.
– Еще понятней,– вздохнул капитан.– Слушайте сюда! – Илья многозначительно поднял указательный палец вверх.– Вы имеете уникальную возможность без особых затрат получить готового мирового судью.– Палец капитана нацелился в сторону Горыныча.– Он един в трех лицах. Левая – прокурор, Правая – адвокат и наконец Центральная – судья.
– Здорово! – обрадовалась Левая.– А кто такой прокурор?
– А кто такой адвокат? – спросила Правая.
– Гм,– крякнул Илья.– Ну… адвокат – это защитник, ясно? Ну а прокурор – это совсем даже наоборот, нападающий… как в футболе…
– А на кого он нападает? – Зубастая морда Левой излучала неподдельный интерес.
– То есть как это на кого? Ты чем слушаешь? – рассердился Илья.
– Дело для нас новое, папа,– внушительно заявила Центральная,– народ хочет разобраться.
– Ну разве что так,– пробурчал капитан.– На подсудимого он нападает, ясно? Может, тебе объяснить, кто такой судья?
– Я догадываюсь,– задумчиво произнесла Центральная.
– А чем платить-то будем? – заволновался Чебурашка.– У меня каждая копеечка на счету. Мы тут вон какой погром учинили. Знаешь, сколько денежек на ремонт потребуется?
– Сколько? – полюбопытствовал Илья.
– Много,– отрезал Чебурашка.
– Веский аргумент,– понимающе кивнул капитан,– и, главное, точный.
– Жадный ты, Чебурашка,– обиделась Центральная. Ей очень понравилась новая должность, придуманная Ильей.
– Я не жадный, я хозяйственный,– пискнул в ответ домовой.
– И невоспитанный,– поддержала ее Левая.
– А я-то думала, мы здесь все кореша не разлей вода,– разочарованно пробурчала Правая. Саламандра при этих словах нервно вздрогнула.
– А может, он за харчи судьей поработает? – Похоже, Чебурашке стало стыдно.
– Нет,– решительно отрезал Илья.– Это унизительно. Ты знаешь, чем свободный человек отличается от раба? – Чебурашка отрицательно покрутил головой.– Раб работает за еду, а свободный человек – за деньги.
– Так то человек,– тихонько пробормотал домовой. К счастью, Горыныч его не расслышал.
– Совсем вы в этих делах неопытные, как я погляжу. Судебный аппарат – это такая хитрая машина, в которую, ничего не вкладывая, можно еще и прибыток в казну получить.
– Это как это, как это… – заволновался Чебурашка.
– Да вот так это,– засмеялся Илья, глядя на ерзающего от нетерпения домового.– Есть такое понятие в суде: истец и ответчик. Хочет, например, истец, чтобы дело в его пользу суд решил, он судье денежку несет.
– А если и ответчик тоже принесет? – заинтересовалась Центральная.
– Так это ж еще лучше,– сообразила Правая,– у нас тогда вдвое больше денежек будет.
– А кто больше денежек даст, тот и процесс выиграл,– закончила общую мысль Левая.
– А казна-то посадская что с этого получит? – продолжал волноваться прораб.
– А налоги на что? – подсказал Илья. Чебурашка облегченно вздохнул и глубоко задумался, что-то сосредоточенно считая в уме. Похоже, он уже прикидывал процентную ставку налога, оценивающе поглядывая на внушительную тушу Горыныча.
– А ежели из разбойного приказа кого на правеж пришлют? Что с варнака-то возьмешь, акромя его жизни поганой? – поинтересовался Никита Авдеевич.
– Вот ее и возьмем,– обрадовалась Левая, плотоядно облизываясь.– Заодно и о харчах вопрос решится.
Правая и Центральная одобрительно закивали.
– Да-а-а,– протянул Илья, почесывая затылок.– При таком подходе к делу варнакам никакая апелляция не поможет.
– Зато порядок в посаде будет,– возразил Никита Авдеевич.
– Мужики, примите в компанию, а?
Илья повернул голову. Около парадного входа в посад стоял толстенький коротышка с огромным животом.
– Соловей! – гаркнула Левая.– Какими судьбами?
– Это надо же кого к нам занесло! – удивилась Правая.
– Ты вроде обратно в Муромские леса намылился? – Центральная вопросительно уставилась на разбойника.
– А,– безнадежно махнул рукой Соловей-разбойник.– Раздумал. Репутация у меня там… это… того…
– Подмоченная,– подсказал Илья.
– Во-во.
– А это не тебя я пару дней назад на дереве видел?
– Меня,– признался Соловей.
– И что ты там делал?
– Да так…э-э-э… на природу любовался… птички поют… хорошо,– засмущался Соловей.
– Знаем мы этих птичек. Они поют, а ты подпеваешь. Как свистнешь… Наслышаны о твоих подвигах,– сердито кукарекнул Никита Авдеевич.– Папа, не нужна нам эта птичка. Правая рука у Кощея был.
– Уж больно ты сердит, воевода.– Илья с любопытством разглядывал легендарного Соловья-разбойника.– Горыныч вон тоже на Кощея пахал, а посмотри какой кореш оказался.
Петух недовольно засопел, но промолчал.
– Мнения разделились,– продолжил капитан.– Будем решать вопрос голосованием.
– Это как? – поинтересовалась Саламандра.
– А так. Вот ты, Авдеич, считаешь, что Соловью-разбойнику у нас делать нечего?
– Да! – решительно тряхнул гребешком петух.
– Значит, ты против. А ты, Саламандра, что скажешь?
– А ничего,– бодро заявила ящерка.
– Значит, воздержалась. Горыныч?
– За!
– Против!
– За!
– Ты гляди, и тут мнения разделились,– удивился Илья.– Это кто там против был?
– Я,– сунулась вперед Левая.– Он, зараза такая, вечно меня Кощею закладывал.
– Не закладывал, а информировал,– обиделся Соловей.– Ты всегда Центральную и Правую на всякие глупости подбиваешь. Порядок-то должон быть али нет?
– Надо же, разбойник о порядке печется,– засмеялся капитан.– В этом что-то есть. Вообще-то закладывать нехорошо. Братва обычно за это мочит. Ну а что скажет прораб?
Чебурашка испуганно захлопал глазами:
– Так он же разбойничать начнет. В посаде воровство будет. Хозяйству знаешь какой убыток?
– А суд-то на что? – радостно вопросила Центральная, обнюхивая Соловья-разбойника.
– Отставить.– Негромкая команда Ильи показала, кто хозяин в доме. Все замерли в ожидании.– Значит, говоришь, разбойничать начнет?
– Обязательно,– убежденно заявил домовой.
– Эх, молодо-зелено. Все-то вас учить надо.– Илья укоризненно покачал головой.– Русь она и есть Русь. В посаде-то небось и без Соловья-разбойника воровали? Скажешь, не так?
– Так,– вынужден был признать Чебурашка.
– Да и грабят, бывало, в темных переулках,– вздохнул петух.– Озорует молодежь.
– А знаешь, кто лучше всех ловить разбойников да воров будет?
– Кто? – заинтересовался Никита Авдеевич.
– Соловей-разбойник. Кто лучше его все их воровские ухватки знает? Разбойный приказ ему в подчинение отдайте, и в посаде в момент порядок наведется. Слышь, Соловей, пойдешь ментом, если в компанию примем?
– Пойду,– радостно затряс лохматой головой Соловей-разбойник.
– И своих забижать не будешь? – опасливо пропищал Чебурашка.
– Не, не буду. Вы мне, главное, покажите, кто свой, и я его сразу не обижу,– выпучив от усердия глаза, заверил Соловей-разбойник.
