Для Марио, кроме Эмпайр Тауэр, ничего больше не существовало. Он жил только мыслями о прочности материалов, о блеске сотен металлов, о шелковистом глянце вощеных досок, о цвете полудрагоценных минералов: нефрита, яшмы, малахита, агата, гагата, чистейшего порфирита, добытого в Антарктиде. Марио забыл себя, забыл Замок Иф, забыл Мервина Аллена, Тейн, Луиса Корреаса и Эбери Аэрокар, не считая эпизодических и редких моментов, когда он выбирался на несколько часов из Роттенбург Билдинг.
А иногда, в минуты особого увлечения делом, он, к своему ужасу, замечал, что интонации его голоса, мимика и манера жестикулировать совсем не такие, как у Роланда Марио. Уже давали о себе знать приживающиеся привычки и рефлексы Ральстона Эбери. И Марио чувствовал мощный прилив энергии. Строить, строить, строить!
Но нигде Марио не трудился так въедливо и кропотливо, как на девятисотом этаже - самом верхнем уровне, помеченном на указателе планировки, как контора и личные апартаменты Мервина Аллена. Используя самые хитрые и запутанные уловки, Марио спланировал специально встроенные перекрытия и вентиляционное оборудование - все это было изготовлено по его заказу и его собственным расчетам.
Вот так месяц за месяцем проходила жизнь Марио, меняя его сущность из будущего в прошлое; месяцы, за которые он почти сжился с телом Ральстона Эбери.
Личность Марио загнали в тело Ральстона Эбери в один из вторников, вечером. В среду утром он пришел в сознание. Пятницу он провел в конторе Эбери Аэрокар в Этерианском квартале, целиком поглощенный делами, и в три часа дня даже не взглянул на часы. В пятницу вечером он впервые вспомнил об Оксфордской террасе, о назначенной встрече с Джаннифером, Брейхом и безымянной душой в болезненном теле по имени Дитмар. И в следующий вторник, в три часа, Марио уже сидел за столиком на Оксфордской террасе.
В двадцати шагах от него расположились Джаннифер, Брейх, Дитмар. И Марио мысленно обратился к тому дню, всего несколько недель назад, когда он" впятером сидели, разнежившись на солнышке. Четверо простачков и еще один - пожирающий их жадными глазами, уже примеряясь к награде, которую принесут ему эти тела.
Два из них он заполучил. И Марио смотрел, как они, покойно расположившись под теплыми лучами солнца, вели неторопливый разговор, мирно и безмятежно... По крайней мере, двое из них. Брейх, как обычно, говорил, самоуверенно вскидывая темную голову, Джаннифер - диссонирующий аккорд, в котором прозвучало сразу несколько различных рас и национальностей, говорил медленно и рассудительно. И еще Дитмар - чужая незнакомая душа скептически поглядывала из тощего желто-коричневого тела. Да уж, человек, уплативший десять тысяч долларов за приключение и получивший это больное тело, вряд ли мог считать свою сделку удачной. Дитмар получил приключение, но какое... полное боли и страха. На какое-то мгновение вся твердость духа Марио растворилась в острой тоске по своей прежней жизни в своем прежнем теле. О, как легко можно забыть приличия, потерять совесть и честь: тонущий человек тянет на дно своего незадачливого спасителя.
Марио потягивал пиво, не зная, на что решиться. Присоединиться к этой тройке? Ничего плохого не произойдет. Какое-то странное нежелание, почти чувство стыда, упорно удерживало его. Заговорить с ними, рассказать, что они купили ему за свои деньги... Марио, внутренне содрогнувшись, почувствовал в замешательстве, как холодный липкий пот выступил у него по всему телу. Вдруг его осенила неожиданная мысль. Марио оглядел соседние столики, Заер! Он совсем забыл о Пите Заере. Заер, в чьем теле обитал разум миллионера. Не привел ли разум Заера сюда тело миллионера?
Марио увидел старого человека с опустошенным взглядом, одиноко сидевшего за соседним столиком. Марио пристально следил за каждым его движением. Старик закурил сигарету, щелчком отбросил спичку: одно из характерных движений Заера. Не выпуская сигарету из рук, он поднял стакан с виски, раз - отхлебнул, два - затянулся сигаретой, поставил стакан на место. Заеровские штучки.
Марио встал, подошел к нему, сел рядом. Старик нетерпеливо, потом сердито поглядел на него красными, в склеротических прожилках, глазами. Желтая кожа, серые сухие губы. За свои денежки Заер влип еще хуже, чем Марио.
- Пит Заер? - спросил Марио. - Под этой маской?
Старик зашевелил губами. На глаза навернулись слезы.
- Как... Почему вы это говорите?
- Посмотри на тот столик, - сказал Марио. - Кого там не хватает?
- Роланда Марио, - ответил старик тонким скрипучим голосом. Вперился в Марио красными глазами.
- Ты!
- Точно, - подтвердил Марио, криво усмехнувшись. - Через неделю-другую, возможно, нас будет уже трое или четверо. - Он подался вперед. - Смотри. Зачем это они трясут коробку с костями?
- Мы должны остановить их, - проскрипел Заер. - Они ничего не знают.
Но сам продолжал сидеть, не двигаясь. Не двигался и Марио. Пойти к ним - это было все равно что перейти голым оживленную улицу.
Марио сидел как парализованный, скованный по рукам и ногам, пока его не осенило. Он встал.
- Подожди здесь, - прошептал он. - Я попытаюсь остановить их.
Марио просеменил через залитую солнцем террасу к столику, на котором уже крутились брошенные Джаннифером кости. Марио опустил вниз ладони, накрыв ими судьбоносные кубики.
Джаннифер удивленно поднял глаза. Брейх сдвинул свои прямые валлийские брови, уже готовый вспылить. Дитмар, нахмурясь, откинулся назад.
- Прошу прощения, - сказал Марио. - Могу я узнать, зачем вы бросаете кости.
- Это наше личное дело, - отрезал Брейх, - к вам оно не имеет отношения.
- Оно имеет отношение к Замку Иф. Шесть глаз уставились на него.
- Да, - сказал Брейх, поколебавшись несколько секунд.
- Я - друг Роланда Марио, - сказал Марио, - он просил меня кое-что передать вам.
- И что же?
- Он сказал, чтобы вы держались подальше от Замка Иф и не тратили деньги даром. Он говорит, чтобы вы не доверялись тому, кто посоветует вам туда идти.
Брейх фыркнул.
- Никто никому ничего не советует.
- И еще он сказал, что вскоре свяжется с вами. Не заботясь о приличиях, Марио повернулся и пошел туда, где он оставил Заера. Старого человека с воспаленными глазами уже не было.
Марио обнаружил, что Ральстон Эбери имел много врагов, много деловых знакомых, но ни одного друга. А еще был один тип, бледный как смерть, который, казалось, живет только затем, чтобы, злобно шипя, подстерегать Эбери. Это был Летиа Арнольд, бывший сотрудник одной из его лабораторий.
Марио никак не отреагировал ни на первую, ни на вторую их встречу, но на третий раз он сказал этому типу, преградившему ему дорогу:
- В следующий раз я вызову полицию.
- Бочка с помоями! - злорадно оживился Арнольд. - Ты не посмеешь! Ты боишься огласки, и все это знают, знают, знают!..
Марио пытливо оглядел этого человека. Он был явно болен. Затхлое дыхание свидетельствовало о гнилых внутренностях. Под ветхой серо-коричневой кофтой угадывалась впалая грудь, плечи вздернуты как дверные ручки. Удивительные сверкающие черные глаза, такие черные, что зрачок нельзя было отличить от радужной оболочки, и глаза напоминали большие черные маслины, плавающие в двух чашках кислого молока.
- Вон там полицейский, - сказал Арнольд. - Позови его, вонючка навозная, ну позови!
Марио быстро повернулся и пошел прочь.
Арнольд захохотал ему вслед.
При случае Марио поинтересовался об Арнольде у Луиса Корреаса.
- Скажите, Луис, чем мне может грозить его арест?
И Корреас, как уже не раз бывало прежде, лукаво стрельнул на него глазами.
- Вы что, сами не знаете?
Марио иногда забывал, что для Луиса Корреаса он по-прежнему Ральстон Эбери. Марио наморщил лоб:
- Что-то я становлюсь забывчив, Луис. Расскажите мне о Летиа Арнольде.
- Он, работая в радиационной лаборатории, выдумал некий процесс, который позволяет экономить горючее. У нас, конечно, было законное право на патент. - Корреас скептически ухмыльнулся. - Конечно же, мы не использовали этот процесс, потому что вы владеете акционерным капиталом в Уорлд Аэропауэр и целым блоком Ламарской Атомной станции. Арнольд начал использовать процесс, не имея на то права. Мы обратились в суд, выиграли дело и потребовали возмещения убытков. Это заставило Арнольда влезть в долги, и он с тех пор без всяких средств к существованию.
