Никого он, судя по неудачам прокурорских расследований его махинаций, не боялся, зато журналистов и следователей, пытавшихся вывести его на чистую воду, сам преследовал с неиссякаемой энергией, жестоко и беспощадно.
«ККК» уже давно вынесла вердикт на ликвидацию Цоды, однако Рыков, внезапно выяснивший, что Цоду поддерживает Мурашов (оттого этот «бизнесмен» и осмелел), решил не торопиться с исполнением бандлика.
– Пусть поживет малость, – сказал наконец Герман Довлатович. – Я определил еще не весь круг лиц, помогавших ему. Нанесем удар сразу по всему кусту.
Жанболатов пожал плечами и промолчал.
Пришел Холин, умылся с дороги, снял пиджак и повесил на стул. И.о, начальника военной контрразведки был чем-то взволнован, и Рыков посмотрел на него выжидательно.
– Что-нибудь случилось, Вадим Мартынович?
Полковник пригладил волнистые волосы, внезапно успокоился, сел на стул у стены и закурил.
– Мне не удалось установить, куда делся контейнер с «глушаками» и «болевиками».
– Понятно. Выходит, я зря на вас понадеялся. – Рыков повернулся к компьютеру, ввел пароль, пробежал пальцами по клавиатуре.
– Я не Бог! И опираюсь тоже на людей, обычных осведомителей, а не на экстрасенсов. Федералы, кстати, тоже контейнер пока не нашли.
Минут десять Рыков работал с компьютером, пробираясь в сети ФСБ, Минобороны и МВД, наконец откинулся в кресле, побарабанил пальцами по столу. Проговорил невыразительно:
– Выйдите в соседнюю комнату.
Холин и Жанболатов переглянулись.
– Что ты хочешь, Герман?..
– Выйдите, попейте кофе, я позову.
Судья-2 и Судья-3, несколько обескураженные просьбой, вышли в соседнюю комнату с телевизором в телефоном, закрыли за собой дверь. Еще мгновение Рыков оставался неподвижным, словно в оцепенении, потом откинул спинку кресла почти в горизонтальное положение, лег на нее и одним коротким и мощным импульсом ушел в ментал, второй уровень энергоинформационного поля Земли.
Через несколько минут, ослабевший, побледневший – расход энергии для поддержания трансового канала требовался колоссальный, – но довольный, он вызвал коллег. Кивнул на стулья, не обращая внимания на взгляды Судей, пораженных его видом.
– Садитесь, поговорим.
– Что-нибудь удалось узнать? – поинтересовался Холин.
– Удалось.
– Что делать мне? Я не могу продолжать поиск своим официальным аппаратом, надо обращаться к директору.
– Шум нам не нужен. «Удавы» пригодятся и «Чистилищу»… если мы их возьмем. Ваше дело – сторона, Вадим Мартынович.
– Но я могу…
– Вы не задумывались, почему улитка, ползущая по лезвию бритвы, не режется, не ранит себе брюхо? Потому что ползет она медленно. Вы поняли?
Холин сжал зубы, нехотя кивнул.
– Займитесь окружением Цоды, – продолжал Герман Довлатович. – Среди них немало военных чиновников. Этого подонка явно поддерживает кто-то из военных спецов высокого уровня. Собирайте досье.
– Хорошо, займусь. Но может быть, мои ребята помогут в поиске «глушаков»?
– Это все, Вадим Мартынович. Риск вам противопоказан. Спасибо, что вовремя предупредили. Встречаемся теперь лишь по звонку.
Холин помедлил, хотел задать какой-то вопрос, но передумал, надел костюм и вышел. Жанболатов, проводив его, вернулся в зал.
– Контейнер еще в Подмосковье, – сказал Рыков, массируя себе затылок. – Где именно, пока не выяснил. Вывозить его собираются на Алтай. Дорога длинная, так что перехватить успеем.
– Почему на Алтай?
– Потому что заказчик сидит там. – Рыков не стал распространяться на эту тему, так как Темир не знал и даже не догадывался о существовании Бабуу-Сэнгэ, Храма Гаутамы на Алтае и вообще Союза Девяти Неизвестных.
– Готовить свой мейдер?
– Перехват груза будет осуществлять КОП… не зная, что на самом деле находится в контейнере. А ты готовь акцию по Вадиму Мартыновичу.
Жанболатов прищурясь, но без удивления глянул в пустые уставшие глаза Генерального Судьи.
– Разве он?..
– Он будет нам мешать, – покривил губы Рыков. – Этап парламентского управления «Чистилищем» закончен, начинается этап монархического управления. Ты чем-то недоволен? Возражаешь?
– Конечно нет, – четко ответил Жанболатов.
– Тогда отправляйся к Каледину на базу. КОП должна быть готова к перехвату завтра утром. На цель ее я наведу лично.
КОНТРНАВЕДЕНИЕ
Единственной крупной организацией в Москве, до сих пор сопротивляющейся контролю Сверхсистемы, оставалась сеть городских кладбищ, объединены обществом «с очень ограниченной ответственностью» «Ритуал». В принципе Хейно Яанович пока и не брал за эту мощную организацию всерьез, полагая, что бocы «Ритуала» в конце концов сами придут к нему на поклон, однако шли месяцы, годы, кладбища оставались «терра инкогнита» для «СС», а прибыль своему начальству приносили немалую.
В субботу восьмого июня Хейно Яанович вызвал свой кабинет на Якиманке (не официальный, необходимый ему по должности, а «эсэсовский») заместителя мэра столицы Щербака, который недавно стал Тенью-4, то есть четвертым генералом «СС», и поделился с ним планами завоевания кладбищенской сети.
Владимир Яковлевич Щербак к идее обложить данью «Ритуал» отнесся скептически.
– Вы плохо знаете эту систему, – сказал он бабьим голосом, поминутно вытирая лунообразное лицо платком; тучный, страдающий одышкой, потел он нещадно, однако был удивительно проворен. – Знаете, сколько в столице действующих кладбищ? Около шестидесяти! И каждое охраняется, как укрепрайон! Это армия, Хейно Яанович! Я живу рядом с Калитниковским, отца там а хоронил и хорошо знаю их порядки.
– А вы все же попробуйте выйти на верхи «Ритуала», пощупайте их базу, – ровным голосом ответил Носовой. – Воевать с крутыми мальцами, стерегущими кладбища непосредственно, мы не собираемся. Пусть работают как работали. А вот подчинить верхушку «Ритуала» можем. Соберите досье на президента фирмы, или как он там называется, на заместителей, на исполнителей, проследите за каналами передачи средств, какую информационную базу они опираются, ну и так далее.
– Попробую, – без особого оживления покачал головой Щербак, – но мне известно, что кладбища курирует мой непосредственный шеф…
– Мэр? Луговой? Тем лучше, с ним мы всегда найдем общий язык.
Отпустив, Щербака, Носовой включил компьютер – для него это было своеобразным ритуалом, потому что только по компьютерной сети он выуживал немало ценных и важных сведений, используемых в работе «СС», – и полчаса работал с компсетью под названием «Вист», запущенной мэрией два года назад. Однако звонок по кодовому телефону оторвал его от пульта.
– Пимандр на связи.
– Привет, пастух, – раздался в трубке голос Грушина. – Сильно занят?
Носовой не ждал звонка от своего союзника по «фракции» в Союзе Девяти, поэтому несколько смешался.
– Петр Адамович? Ты откуда?
– С Луны, – пошутил заместитель председателя Нацбанка. – Надо встретиться.
– Где ты находишься?
– На кладбище.
– Где?! – Носовой, который только что имел разговор о сети кладбищ, не сдержал изумления.
– На Ваганьковском, – долетел смешок Трушина. – Не хочешь присоединиться? Очень дисциплинирует, знаешь ли. Заодно повстречаемся со знаменитыми людьми, лежащими здесь.
– В другой раз, – сухо оценил шутку Хейно Яанович.
– Тогда я еду к тебе.
Носовой бросил трубку, посидел немного в задумчивости и вызвал Маюмуру. Японец неслышно возник в кабинете виноватой тенью. Вряд ли он особенно переживал неудачу с покушением на Самандара и Котова, но, как профессионал, оценивал себя невысоко.
– Сейчас ко мне приедет гость. Встретишь внизу и проводишь. Если он будет не один, свиту оставишь внизу. Вежливо, но непреклонно.
– Мы вообще можем ее ликвидировать.
– Хватит ликвидации… ты уже отличился под Рязанью. Выполняй.
Маюмура безмолвно исчез.
В принципе он был не виноват, встретившись в болотах Мещеры с противником, на голову превосходящим его лично и отряд Маракуца. Но Хейно Яанович и не рассчитывал на иной результат, давая задание уничтожить Самандара с целью прощупать его оборону. Что ж, шесть трупов, уложенных на алтарь проверки, не ахти какая потеря. Зато ясно теперь, что Вахид Тожиевич ждет момента и готов к ответной атаке. Пусть ждет. Придет время, и он забудет о своих претензиях на место в Союзе Девяти. Что же касается отношений со своим телохранителем, Носовой намеренно подчеркивал его несостоятельность – как в эпизоде с Матвеем Соболевым, так и в эпизоде на болотах Мещеры. Злее будет, подумал маршал «СС» равнодушно.
