— Опять твои старые штучки. Ты избегаешь меня…
Несправедливость сказанного застала его врасплох.
— Но… послушай, Элли, это вовсе не так. Ты была…
— Знакомая история. Когда я ловлю Чипси на том, что она лезет в конфетницу, она ведет себя точно так же. Я просто хотела сказать тебе, неудавшийся Дон-Жуан, что тебе не о чем беспокоиться. В этом сезоне я не выйду замуж.
— Но Элли…
— Ты хочешь, чтобы я дала тебе расписку? — Она грозно посмотрела на него, но затем рассмеялась, сморщив нос. — О, Макс, большой дурачок, ты будишь во мне материнские чувства. Когда ты расстроен, лицо у тебя становится длинным, как у мула. Забудем об этом и останемся друзьями.
— Согласен.
Она вздохнула.
— Вот так намного лучше. Не знаю почему, но мне не по себе, когда я не вижу тебя. Куда ты идешь?
— Никуда, просто гуляю.
— Отлично, я иду с тобой. Подожди, пока я найду Чипси. — Повернувшись, она громко позвала. — Чипси!
— Я не вижу ее.
— Сейчас. — Она куда-то побежала, но вскоре вернулась с Чипси на плечах и сумкой в руках. — Я забрала с собой свой ленч. Мы разделим его на двоих.
— Мы вернемся гораздо раньше. Привет, Чипси, детка.
— Привет, Макс. Сладкое?
Макс вытащил из кармана кусочек сахара, который он положил туда именно для Чипси несколько дней назад. С важным видом мистер Чипс принял угощение.
— Спасибо.
— Нет, мы уходим надолго, — возразила Элли. — Несколько человек видели стадо кентавров по ту сторону гряды холмов. А туда путь неблизкий.
— Я не думаю, что нам следует уходить так далеко, — засомневался Макс. — Тебя не хватятся?
— Я свою часть работы сделала. Видишь какие у меня мозоли? — Она протянула ему грязные ладони. — Я отпросилась у мистера Хорнсби, пусть он поищет себе другого помощника.
Ему было приятно уступить ей. Они поднялись по холму к руслу сухого ручья и вскоре вошли в хвойный лес.
Мистер Чипс спрыгнула с плеча Элли — забралась на дерево. Макс остановился.
— Нам нужно поймать ее.
— Не беспокойся понапрасну. Чипс далеко не убежит, ведь она страшная трусиха. Чипси, иди сюда!
Мистер Чипс прыгая с ветки на ветку, остановилась прямо над ними и бросила в Макса шишку.
— Видел? Ей просто хочется поиграть.
Гряда была довольно высокой; до самого ее конца, петляя, поднималось русло ручья. Оставаясь в душе деревенским жителем, Макс без труда отмечал ориентиры на местности. Через некоторое время они достигли перевала. Элли остановилась.
— Посмотри, вот они! Около двух десятков маленьких черных точек.
— Точно.
— Подойдем поближе, я хочу рассмотреть их получше.
— Вряд ли это разумно. Мы довольно далеко от корабля, и я не вооружен.
— Они совершенно не опасны.
— Я думаю о других обитателях этого леса.
— Но в лесу мы видели только этих летающих пугал
Она показала в сторону двух медузообразных существ, зависших прямо над руслом. Люди так привыкли к их присутствию, что теперь почти не замечали их.
— Элли, пора возвращаться.
— Нет.
— Да, я отвечаю за тебя. Ты уже увидела своих кентавров.
— Макс Джонс, я свободный гражданин. Ты можешь возвращаться, я подойду поближе.
Она начала спускаться по холму.
— Ну что ж, подожди минуту. Я только отмечу ориентиры.
Он оглянулся, навсегда запечатлев в своей памяти открывшуюся перед ним картину, и последовал за нею. Ему не хотелось вступать с нею в перепалку; ему казалось, что сейчас самый подходящий момент объяснить Элли почему он так отреагировал на предложение мистера Дайглера, и, возможно, перевести разговор на их дальнейшую судьбу. Он не мог напрямую заговорить о женитьбе, хотя и не прочь был поговорить об этом путем намеков и недомолвок.
Но как это сделать? Не скажешь же ей: «Смотри, пугало полетело; давай поженимся!»
— Смотри, несколько пугал полетели. Похоже, что они направляются прямо к стаду.
Макс нахмурился.
— Может они несут донесение?
Элли рассмеялась.
— Эти-то штуки! Макс, я поняла почему так неравнодушна к тебе. Ты напоминаешь Путци. У тебя такой же изумленный вид.
— Путци? Кто это такой?
— Это тот человек, из-за которого отец отослал меня на Землю; вот почему я устроила бунт в трех школах, чтобы побыстрее вернуться на Гесперу. Только папочка, наверняка, уже услал его куда подальше. Он у меня хитрец. Чипси, иди сюда. Не уходи далеко от меня. Ты полюбишь Путци, — продолжала она. — Он милый.
Макс почувствовал, что уже ощущает острую неприязнь к этому молодчику.
— Мне не хотелось бы огорчать тебя, — сказал он, — но до Гесперы довольно далеко.
— Я знаю. Давай не будем говорить о неприятностях. — Она вновь оглядела его с ног до головы. Я могла бы держать тебя в резерве, не будь ты такой нервный.
Прежде чем он успел обдумать ответ, она спустилась вниз.
Кентавры всем стадом собрались рядом с небольшим лесом у подножия холма. Название «кентавр», казалось, было самым подходящим для них, хотя нижняя часть тела была мало похожа на лошадиный круп, а верхняя лишь смутно напоминала человека. Они не щипали траву, но чем они занимались определить было невозможно. Над ними зависли два пугала. Элли настояла на том, чтобы приблизиться как можно ближе к кентаврам.
Они напомнили Максу загримированных под лошадей клоунов. У них было довольно глупое выражение, к тому же слишком мало места для мозгов. Кентавры оказались сумчатыми, спереди у них располагался карман. Несколько детенышей прыгали среди взрослых особей.
Увидев людей, один из них затрусил к ним, фыркая и мыча на ходу. Один из взрослых кентавров отделился от стада и последовал за малышом. Жеребенок остановился в двадцати футах от Макса и Элли.
— О. дорогой, — пройдя несколько футов, Элли опустилась на колено. — Иди сюда, милый, иди к мамочке.
— Элли, вернись, — бросился к ней Макс.
Взрослый кентавр залез к себе в карман и, что-то вытащив оттуда, завертел над головой наподобие лассо.
— Элли!
Макс подбежал к ней одновременно с броском. Лассо петлей захлестнуло их обоих. Элли завизжала, Макс же попробовал разорвать или ослабить путы. Напрасно, он были опутаны подобно Лаокоону.
Еще одно лассо просвистело в воздухе, захлестнув их; за ним еще одно.
Мистер Чипс с воплями припустила в бегство. Остановившись у подножия холма, она закричала:
— Макс! Элли! Вернитесь! Пожалуйста, вернитесь!
18. ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Элли не потеряла сознание и не впала в истерику. Быстро оправившись от шока, она почти спокойно обратилась к Максу.
— Прости, Макс: это моя вина.
Ей пришлось говорить ему почти в самое ухо, настолько крепко они были притянуты веревками друг к другу.
— Я освобожу нас, — ответил он, пытаясь растянуть путы.
— Успокойся, — тихо сказала она. — Так ты затягиваешь их еще сильней.
Самый крупный кентавр трусцой приблизился к ним и оглядел их с ног до головы. При ближайшем рассмотрении его широкое простое лицо казалось еще более нелепым, а в больших коричневых глазах читалось выражение тупого удивления. С другой стороны, фыркая и мыча, к ним приблизился жеребенок. Взрослый кентавр проревел подобно лосю, и жеребенок, испуганно отпрыгнув, отошел к остальному стаду.
— Успокойся, — прошептала Элли. — Думаю, они просто испугались, что мы можем сделать больно малышу. Может, они просто посмотрят на нас, а затем отпустят.
— Может быт, но мне хотелось бы добраться до своего ножа.
— Я рада, что ты не можешь. Дело требует дипломатии.
Приблизившееся стадо окружило их, обмениваясь между собой странными звуками, представляющими смесь рева, воя и чего-то среднего между кашлем и фырканием. Макс внимательно прислушался.
— Это их язык, — решил он.
— Конечно. Как жаль, что я не выучила его в школе мисс Мимси.
Наклонившись над ними, крупный кентавр погладил их путы, которые тут же ослабли, но по-прежнему держали их. Макс тихо произнес:
