Удар вышел что надо — зверь отлетел в кусты ломая ветки. Паго перевернулся на живот, вскочил на четвереньки и начал остервенело продираться сквозь заросли, а когда они стали реже, вскочил и побежал. Ветки хлестали по лицу, колючки раздирали в кровь кожу, но он не обращал внимания. Где-то справа раздался рев второго павиана; слева, не дальше чем в сотне метров, ему ответил третий. Надо побыстрее выбраться на более открытое место: если они схватят его в этих кустах, где он лишен возможности маневрировать, ему конец. Несмотря на неожиданность нападения, Паго быстро пришел в себя и действовал куда увереннее и умнее чем вчера, сразу взяв направление на свой корабль. Гипномин действовал отменно, и он прекрасно помнил курс, который вечером проложил с помощью навигатора. Отдохнувшее за ночь тело неплохо слушалось — делал свое дело стимулятор, хотя бежать на полной скорости было трудновато, мышцы еще не вполне пришли в норму. Нвокеди помчался, петляя между огромными стволами деревьев, оплетенных лианами, перепрыгивая через обросшие мхом коряги, постепенно забирая влево. Начинаю привыкать, подумал он с усмешкой. Внезапно один из хищников выскочил словно из-под земли прямо на дороге. Паго не успел отвернуть, врезался в него, сшиб, и сам покатился по земле. Моментально поднялся на ноги, брезгливо передернувшись, успев почувствовать короткое прикосновение к коже зверя — теплой, почти горячей, с тем самым тяжелым, неприятным запахом.
На пути попалась глубокая промоина, очевидно след бегущего здесь в сезон дождей потока. Паго спрыгнул в нее. Заросли наверху почти наверняка скроют его от преследователей хотя бы на время… Тут же себя одернул: он и вчера не раз пытался проделать подобный трюк, спрятаться где-нибудь — его всегда тут же замечали. «Хамелеон», конечно же, вышел из строя вместе с кибом комбинезона, костюм приобрел серебристо-серый цвет формы сотрудников научно-исследовательских групп и перестал поглощать запах тела, а прятаться в джунглях в таком наряде от хищников, наверняка обладающих прекрасным зрением и обонянием, все равно что пытаться обмануть радар, прицепив себе на спину сигнальную систему.
Можно включить «хамелеон» вручную, подсказал просвещенный гипномином мозг. Паго нашел на поясе закрытое клапаном углубление, просунул палец, нажал… Сработает или нет?
Прошла минута. Ничего не происходило. В джунглях наверху стояла тишина, и Нвокеди опустил голову, переведя взгляд на собственное плечо и руку. «Хамелеон» сработал. Надо бы еще вчера наглотаться гипномина, можно было это сделать прямо на бегу, а он не подумал; для того и таскают ведь с собой это средство, чтоб вспоминать то, что нужно, тогда, когда нужно… Исследователи-первопроходцы, охотники, спасатели, экстремалы всех мастей — все они в обязательном порядке имеют в аптечке гипномин. Паго сознавал, что бесполезно ругать себя за промах. Не только ведь об этом он не подумал — вообще ни о чем не думал, кроме своего эксперимента, слишком многое не предвидел, слишком многое не учел…
Прошла вторая минута. Кажется, получилось… В тот же момент тяжелая туша с ревом обрушилась прямо на него, он еле успел отскочить в сторону, подпрыгнул и, ухватившись руками за свисающие сверху корни, одним рывком выбрался наверх. Нет, бесполезно прятаться. Бежать, бежать! Корабль уже недалеко, пара километров… Сзади время от времени раздавался не то визг, не то вой, Паго напрягал все силы, чувствуя, что его уже догоняют. Он слышал шумное азартное дыхание передового преследователя, потом тот прыгнул. Паго это скорее почувствовал, чем услышал, рванулся из последних сил, но что-то массивное ударило в спину, толкнуло вперед, и он свалился, с размаху проехавшись по траве и прелым листьям. Зверь упал рядом на все четыре лапы. На миг Нвокеди увидел оскаленную морду, когтистую лапу, занесенную для удара, перекатился в сторону, выхватил пистолет и выстрелил. Пуля попала хищнику в горло, он захрипел и вскинулся вверх и назад, а Паго машинально перевел предохранитель в режим автоматического огня и снова нажал спуск. Яростный рев зверя потонул в грохоте выстрелов, Нвокеди снова перекатился и попытался встать, но его тут же сшиб с ног второй хищник. Он отлетел далеко в сторону, ударился головой о дерево, вскочил и, увернувшись от длинной лапы, пытавшейся его схватить, рванул не разбирая дороги, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветви. Пистолет он потерял, остался только нож, шансы выжить из минимальных превратились почти в нулевые. Добраться до корабля… В голове шумело. А что если твари уже отрезали его от корабля, устроили засаду на дороге? Он на бегу вытащил из кармана SOS-передатчик и нажал кнопку сигнала бедствия. Плевать на Комиссию по Контактам, на судебное преследование плевать, лишь бы выбраться отсюда… Если еще не поздно. По всем признакам выходило, что поздно…
— Паго, что происходит? — Молодец, Клен, первым взял пеленг… Ну да, ведь он за мной следил, сообразил Нвокеди, я сам приказал ему. Мысли путались. В груди болело. И еще болела голова.
— Клен, я попал в переделку… Далеко ты?
— Семьсот двадцать метров по прямой… Семьсот пять. Но по прямой ты не пройдешь, там болото. Возьми вправо.
Всего семьсот метров? Может, зря поторопился и послал SOS… Нвокеди послушно свернул направо, заметил одного из «павианов», который мог перерезать ему дорогу, но тот вдруг остановился, застыл как вкопанный. Не было времени поразмыслить над странным поведением зверя. Нвокеди пробежал от него всего метрах в десяти — «павиан» не сделал ни малейшей попытки его остановить.
— Пятьсот сорок метров, — сообщил киб-мастер. — Теперь влево и вдоль берега болота. Видишь его?
— Да…
— Говорит Служба охраны заповедников, — послышался из динамика другой голос. — База сектора восемнадцать, на связи смотритель Герман Левицкий… Вы в состоянии говорить?
Отвечать? Не отвечать? Сзади не смолкал шум погони, но преследователи не подходили вплотную, теперь они держали дистанцию метров пятьдесят. Нет смысла отвечать — после получения сигнала бедствия СОЗ начинает спасательную операцию автоматически. Если успеть добежать до катера и, взлетев, добраться до того места, где он оставил корабельный маяк… Тогда будет еще возможность все как-то объяснить… Нет, ты неисправимый оптимист, Паго, подумал он. И глупец тоже неисправимый…
— Двести семьдесят метров, — сообщил Клен. — Теперь давай влево, потом прямо. Ты почти дома. Уверен, что не хочешь отвечать этому парню?
— Нет, не уверен… — Мысли сбивались. — Не уверен, но отвечать не буду. И ты молчи. Потом разберемся…
Судя по звукам, твари сзади опять начали догонять. Паго мельком оглянулся — господи, метрах в пятнадцати, не больше. Пятеро…
Он уже видел просветы между деревьями.
— Говорит смотритель заповедника Герман Левицкий. Иду к вам, ориентировочное время прибытия — двадцать одна минута. Вы можете ответить? Вы…
Голос вдруг захлебнулся в сплошных помехах, уши разодрал жуткий визг и рев сзади. Нвокеди, преодолевая внезапно накатившую слабость, проскочил невысокий кустарник и вылетел на поляну. Прямо перед ним, в двух метрах над землей завис катер, трап опущен. Наверху, словно материальное воплощение надежды, чернел открытый люк шлюзовой камеры. Вперед, вперед… Ноги вдруг стали как ватные, перед глазами поплыли разноцветные пятна, но Паго заставил себя добраться до трапа и встать на нижнюю ступеньку… Сейчас Клен втащит его внутрь. Сейчас… Трап остался на месте.
Скрипя зубами, Нвокеди полез наверх. Ему казалось, что он движется будто в замедленной съемке, да так оно, наверное, и было. Перед глазами все прыгало, к горлу подступала тошнота. Господи, да что ж это такое?
Он наконец добрался до люка и бессильно свалился на пол шлюза.
— Закрой люк, Клен… Закрой, бога ради, этот чертов люк, и стартуем!
Клен не отвечал.
SOS-передатчик тоже вышел из строя? Да, вероятно; но ведь теперь ему не нужен передатчик. Клен может слышать его повсюду внутри корабля и отвечать по системе внутренней связи. Может — но не слышал.
