Багровый шар солнца окончательно исчез за скалами, погрузив лагерь в сумерки. На небосклоне зажглись первые звезды. Непроницаемая ночная темнота еще не наступила, но ждать осталось недолго. Один за другим начали зажигаться костры дозорных. Чуть поодаль от лагеря вспыхнуло пламя высокого погребального костра, высветив силуэт стоящего рядом священника, воздевшего руки к небу. Черный дым отвесным столбом поднимался в сумеречное небо, унося с собой прах сжигаемых останков. Спите спокойно.
Вот и первые похороны на новом месте. К счастью, не из числа моих людей.
— Звали, господин? — спросил подошедший Дровин. Даже в сгущающихся сумерках было заметно, как сильно он утомлен — темные круги под глазами, устало опущенные плечи. Оно и понятно — не мальчик уже, шестой десяток разменял, а прыгает горным козликом день напролет.
— Ты садись, мастер, — указал я на скамью напротив. — Нилиена!
— Слушаю, господин.
— Ужин для мастера Дровина сюда несите. Да вина налейте. Живо давайте!
— Да чего уж там, — смущенно забормотал Дровин, тяжело усаживаясь. — Все работали.
— Не спорь. Заслужил. Что со стеной? — сменил я тему.
— Фундамент готов. Завтра первый ряд основания заложим, — довольно усмехнулся Дровин. — Пора уже и второй ров отрыть, да ручей мешается.
— С ручьем проблем не будет. Не зря же мы весь день в потемках лазили, — заулыбался я и, видя вопрос в глазах мастера, пояснил: — Отведем русло в ту трещину, что в пещере.
В нескольких словах я поведал Дровину о результатах наших подземных исследований и объяснил, почему ручей больше не является головной болью. Все просто — по пройденному сегодня нами разлому вода пробежит до огромной каверны с каменными сосульками и вольется в подземное озеро.
До глубокой ночи мы спорили, как именно пройдет новое русло, рисуя пальцами прямо на столешнице, и наконец пришли к согласию, что пустим ручей вдоль тыльной скалы до самой пещеры. Трудность только в том, что придется вырубать русло в сплошном камне, но мастер заверил меня, что его люди справятся с этой задачей.
До своей лежанки из нарубленных веток я добрался глубоко за полночь и провалился в сон, стоило голове коснуться одеяла. Сновидений не было.
Дождь лил как из ведра. Осенний ливень превратил утоптанную землю в жидкое грязевое месиво, в котором по щиколотку увязали ноги. Первый дождь. Первое предупреждение наступающей зимы: кто не спрятался, я не виновата…
Из-за сплошной пелены дождя видимость сократилась до одного шага, и приходилось напрягать глаза, всматриваясь вперед. Вместе с Рикаром мы вышли проверить дозорных. Осторожность не помешает. Поежившись от холодного ручейка, умудрившегося заползти за шиворот и отправившегося в долгое путешествие по спине, я в очередной раз возблагодарил Создателя за щедрый подарок — не будь у нас пещеры, сейчас мокли бы под дождем.
Утром небо заволокли густые черные тучи, поднялся сильный порывистый ветер. Не дожидаясь ударов грома, мы начали действовать и задолго до первых упавших капель дождя успели укрыть под сводом пещеры все наши немногочисленные пожитки. Место нашлось и для людей. Благодаря тому, что выходное отверстие чуть приподнято — буквально на две ладони, — вода не могла попасть внутрь, и пещера оставалась сухой. Женщины расстелили оленьи шкуры, запалили с десяток жировых светильников, и пещера приобрела вполне уютный вид.
Дождь несколько спутал нам карты — при таком сильном ливне нечего и думать о продолжении работ или охоте. Снаружи остались лишь несколько дозорных, разместившихся на строящейся стене. Остальные собрались в пещере. Впервые за несколько недель все оказались в одном месте и никуда не торопились. Волшебным образом откуда-то возникли музыкальные инструменты, и пещера наполнилась звуками музыки и песен.
Подниматься на стену мы не стали, а лишь прошли вдоль нее, окликая дозорных. Убедившись, что все в порядке, и пообещав, что скоро их сменят, мы пошлепали обратно к пещере, скользя по грязи и старательно обходя особенно глубокие лужи.
С того дня, как мы побывали у подземного озера, прошло две недели. Вернее не прошли, а незаметно пролетели за заботами и проблемами. Успели сделать многое, еще больше не успели, но Подкова преобразилась до неузнаваемости.
Ручей исчез. Выбивающийся из-под скалы поток воды теперь попадал не в старое русло, а в большую и широкую яму. Оттуда по вырубленному в скальной толще глубокому руслу вода уходила в пещеру и дальше — к подземному озеру. Ту часть русла, что проходила внутри пещеры, накрыли прочным настилом из связанных жердей.
Люди Дровина тоже на месте не стояли и успели сделать немало — в ров опустили самые большие камни, в пустое пространство между ними глубоко забили многочисленные бревна и засыпали щебнем вперемешку с землей. На получившемся основании сколотили решетку из толстых бревен и опять засыпали щебнем и землей. Все это несколько раз трамбовали, досыпали щебень и снова трамбовали. Адская работенка. Фундамент получился широкий и крепкий. Шириной десять локтей и в длину больше трехсот, он полностью перекрывал ущелье поперек. На готовый фундамент лег первый ряд обтесанных каменных блоков, которые подгоняли так плотно друг к другу, чтобы между ними не оставалось щелей. Особенно с внешней стороны, чтобы возможный враг не смог зацепиться даже кончиком пальца. Или кончиком склизкого щупальца…
Работа продвигалась настолько медленно, что я вынужденно отказался от одновременной постройки общинного дома и отправил освободившихся людей на стену. Это принесло немедленную пользу. К сегодняшнему дню стена возвышалась на высоту человеческого роста и прочно упиралась концами в стены ущелья. Теперь уже можно представить себе высоту крепостной стены, когда она будет отстроена полностью. Чем выше поднималась стена, тем лучше становилось у меня настроение.
С недавних пор, чтобы покинуть пределы лагеря, приходилось пользоваться приставными лестницами. Это доставляло определенные неудобства, но с ними я готов примириться. Особенно возмущались охотники, которым с каждым днем приходилось поднимать тяжелые туши оленей и кабанов все выше и выше. Древин разводил руками и клятвенно обещал вскоре соорудить поднимающуюся платформу, тогда необходимость в лестницах отпадет окончательно.
Я критически оглядел затянутое серой пеленой небо и, повернувшись к здоровяку, спросил:
— Как думаешь, до завтра распогодится?
— Кто знает, господин, — пожал плечами Рикар. — Я отсюда и неба-то не вижу.
Тут он прав. Громоздящиеся с трех сторон высокие скалы создавали впечатление, будто стоишь на дне глубокого колодца и видишь лишь маленький клочок неба. Хотя что это я? Колодец и есть.
Оборотная сторона медали: с одной стороны, мы надежно защищены толстыми скалами Подковы, что позволяет сосредоточить все силы на единственном проходе, а с другой — эти же скалы делают нас слепыми, как кротов, и не позволяют видеть, что происходит вокруг нас. Плохо. Я хочу быть в курсе всего, что делается в непосредственной близости от Подковы.
А еще хуже, что эта мысль пришла ко мне в голову только сейчас. Эту зияющую дыру в обороне поселения нужно срочно заткнуть, и есть только один способ — постоянный дозорный пункт на вершине Подковы. Двух человек будет достаточно, чтобы держать в поле зрения всю местность вокруг поселения. Вот только как туда попасть?
Еще один серьезный недостаток стал очевиден с первым же дождем — по скалам обильно стекала дождевая вода и скапливалась на территории поселения. Если раньше она могла уйти через русло ручья, то теперь этой возможности не было. В случае затяжных дождей нам грозило затопление. Придется устроить дренажные канавы. Благо есть куда отвести излишек воды.
Проливной дождь помог выявить многие недочеты в обустройстве поселения, которыми следовало незамедлительно заняться: соорудить пару навесов, сделать в пещере запас сухих дров, настелить мостки, чтобы не месить грязь… Много чего.
Опять задрав голову и щурясь от попадающих в глаза дождевых капель, я осмотрел отвесно уходящие вверх скалы. Думаю, что хоть на одной из трех найдется достаточно много трещин и выступов, за которые смогут уцепиться крепкие пальцы смельчака. Добраться до кромки, закрепить там несколько надежных канатов, и полдела сделано. Еще лучше — построить сразу два подъемника и один установить на плоской вершине Подковы. Но это со временем.
