В одиннадцатой главе Штирлиц постоянно пристает к медсестре. Такого быть не могло! Это очень пошло. И потом, как умудрились перепутать фюреров? Психи были в халатах, настоящий Гитлер – в форме! Это младенцу понятно.
Глава двенадцатая, как и все прочие – возмутительная. Насколько я понимаю, в предыдущих главах действие происходило в Берлине. А тут вдруг появляется пляж! Разве в Берлине есть море? Кроме того, русская радистка не могла быть в купальнике со звездой на груди и держать в руке газету «Правда», ведь ее тут же раскрыла бы немецкая контрразведка. И почему не уточняется, какие скользкие анигдоты рассказал ей Штирлиц? Я очень люблю анекдоты, и мне было обидно, что ни одного анегдота не приведено. Если будете переписывать роман, то вставьте в это место какой-нибудь онекдот. Следующий вопрос: откуда эсэсовцы узнали о драке, для чего предусмотрительно отлили недавно отлитые кастеты? И кто такой Кальтенбруннер, чье мнение по этому поводу так всех волнует?
Тринадцатая глава хорошая, хоть и несчастливое число. Действительно, доктор Кацман мне рассказывал, что туалеты в Берлине платные, и если в кармане нет мелочи, то приходится искать подъезд. Слава Богу, в Москве до этого пока не додумались. Приятно также, что Штирлиц улучает минутку посидеть с томиком И.В.Сталина в руках.
Четырнадцатая глава тоже ничего, по сравнению со всеми остальными. Но как все-таки размножаются ежики? Где Штирлиц достал баварское пиво? Что подразумевается под словами "Ясный пень"? Зачем английскому агенту был нужен Штирлиц и его связь с Евой Браун? Чьим агентом был адъютант Фриц? Разве «Ежики» по-немецки «Игельс»? Неужели все русские ежики уместились в один эшелон? Неужели их у нас так мало осталось? Куда же смотрит охрана природы? И куда Штирлиц послал немецкий патруль? Как я уже писал, отвечать на эти вопросы не обязательно.
Последнюю, пятнадцатую главу вообще нельзя назвать главой. Это один абзац. Его и критиковать-то не хочется.
В эпилоге вы допускаете все те же ошибки, которые уже сделали в предисловии.
Вот теперь все. Надеюсь, что после этой принципиальной и умной критики вы уже никогда не осмелитесь взять в руки перо и сесть за другой, быть может еще более гнусный, роман.
Я понимаю еще, если бы «Штирлица» написал Юлиан Семенов, у него бы это получилось хорошо. И роман бы был хороший. Впрочем, у него и так есть роман, но называется он по-другому. А именно, "Семнадцать мгновений весны".
Так что я советую всем читателям, дабы избавиться от эмоционального влияния романа «Штирлица», достать что-нибудь из Семенова и тщательно прочитать. В отличие от негодяев Асса и Бегемотова это очень умный и хороший писатель!
Д-р А.Кронштейн
Берлин 15.12.86
