— Они ищут Дерево Жизни! — закричал насмерть перепуганный лесовичок.
Меч Зультора, описав в воздухе широкую дугу, обезглавил лютена: брызнула светлая кровь, и голова жертвы откатилась в кусты.
Князь герилимов поднял меч в воздух и огляделся вокруг — он знал, что из зарослей за ним наблюдают десятки собратьев убитого, — расхохотался и вернулся в седло.
Махнув рукой, он приказал спутникам послать лошадей в галоп. Его лошадь походя раздавила голову несчастного, превратив ее в алое месиво.
Фелим раздал товарищам остававшиеся у него в мешке сушеные фрукты.
— Это поможет вам восстановить силы.
Друид подлечил Мьолльна: бегать гном не мог, но нога больше не болела. Галиад же сам перевязал себе рану на макушке.
Алеа подошла к гному и заключила его в объятия, желая ободрить и приласкать. Девочка так испугалась за его жизнь, что голос у нее все еще дрожал. Внезапно она застыла на месте, пораженная.
— Мьолльн! — воскликнула она. — Твои волосы! И борода!
— А что с ними такое? — испугался гном.
— Они седые! Совсем белые.
Остальные подошли к Мьолльну, пытаясь разглядеть в подземном полумраке, что так изумило Алею. Фейт воззрилась на него, раскрыв рот от изумления: гном действительно в одночасье стал совершенно седым.
— Так что же со мной такое? — нетерпеливо спросил он у бардессы.
— Ну-у… — Фейт не знала, стоит ли говорить Мьолльну правду. — Клянусь Мойрой, Алеа права.
Гном опустил голову и потянул себя за бороду.
— Именем рода Аббак! — в ужасе прокричал он. — Как такое возможно?
К ним подошел улыбающийся друид.
— Все не так уж и страшно, — успокоил он Мьолльна. — Вы пережили тяжелое испытание.
— Как это — не страшно?! — возмутился гном. — Хотите сказать, я потом снова стану рыжим?
Друид с сомнением взглянул на гнома:
— Э-э-э… Нет, вряд ли. Боюсь, седина — это навсегда! Ничего страшного — вы просто… сменили масть!
Фейт хихикнула.
— Нечего смеяться! — оскорбился гном.
— Простите меня, Мьолльн. Мне действительно ужасно жаль. Но знаете, седина вам к лицу.
— И правда, — со смехом подтвердила Алеа. — Седина придает тебе обаяние. Обаяние мудрости…
— Ну да, старческое обаяние, — простонал Мьолльн.
— Да нет же, новый облик очень вам идет, — счел нужным подтвердить Галиад.
— Вы находите? — ворчливо переспросил гном. — Так перестаньте разглядывать меня! Ладно, что мы станем делать дальше?
Фейт и Алеа прыснули со смеху. Им, конечно, было жаль бедного Мьолльна, но после пережитого ужаса посмеяться просто необходимо…
— Нельзя сворачивать с этой дороги, — высказал свое мнение магистраж. — Через реку все равно придется перебраться, но будем начеку.
Радости никто не выказал, хотя все понимали, что Галиад прав. Они не могут отступить.
— Фелим, вы должны научить меня управлять силой, — неожиданно объявила Алеа, чем несказанно удивила спутников.
— Да как же я это сделаю? — изумился друид. — Я ведь не… Самильданах.
— Конечно нет, но вы можете рассказать, как укрощаете собственную силу, — вдруг я сумею лучше понять мою.
— Возможно, возможно, но ты… девушка, и я не знаю, как за это взяться…
— Не смешите меня, Фелим! Мойра подтвердила вам, что девушка способна воспринять силу Самильданаха, а вы сомневаетесь, что я могу чему-то от вас научиться? Или вы попросту боитесь?
— Хорошо, Алеа, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, но главное сейчас — выбраться из этого жуткого места.
Алеа молча кивнула, соглашаясь, хотя ответ Фелима ее не очень-то устроил: она хотела, чтобы друид больше ей доверял, но понимала, что сейчас не время спорить.
— Я пойду первым, — объявил он, — а вы будете замыкающим, Галиад, и глядите в оба, помните, что первая гидра напала на нас с тыла.
Фейт положила руку на плечо Мьолльна.
— Вперед, Белая Борода! — воскликнула она с улыбкой.
И компания отправилась в путь. Алеа следовала за Фелимом, не спуская с него глаз. Друид выглядел очень сосредоточенным. Внезапно Алеа заметила проходящие через его тело волны энергии: эти маленькие красноватые облачка были почти невидимыми, но она без труда различала их. Сайман. Он окутывал Фелима и крошечными сгустками уходил в воду впереди друида.
Алеа догадалась, что Фелим выбрасывает вперед порции силы, прощупывая, не грозит ли им опасность. Ничего сложного, она должна попробовать — ведь в Сай-Мине, с лодкой, у нее получилось!
Не сбавляя шага, она попыталась отыскать свет внутри себя и почти сразу, очень легко, нашла трепещущий огонек. Оставалось раздуть его, заставить гореть в полную силу.
Алеа стала наращивать этот малый проблеск в своей душе, постепенно все больше проникаясь сайманом. Затем она попыталась окутать свое тело волнами, как это сделал Фелим, но ей было трудно сосредоточиться. Сайман едва не ускользнул, но она собралась, и пламя разгорелось с новой силой. Мало-помалу сайман наполнил ее и вырвался наружу, окутав тело светом. Только ее свечение было не красным, как у Фелима, а голубым. Неужели все так просто и энергия делится на мужскую и женскую? Все может быть, но так ли это важно сейчас?
Она должна последовать примеру Фелима: подчинить себе силу и посылать ее впереди себя над самой водой. Алеа сделала глубокий вдох и собрала всю силу в одну точку. Вот он, сайман, тут, в груди. В следующий миг девочка вытолкнула его наружу вперед, не очень понимая, что и как делает. Просто мысленно приказала ему: вперед. Ощущения были такими же, как тогда у подножия Сай-Мины, когда она — повинуясь лишь чутью — послала сайман за лодкой.
Внезапно Фелим вскрикнул, Алеа вздрогнула от неожиданности и тут же упустила силу: огонек, горевший в ее сознании, погас.
— Это ты сделала? — рявкнул Фелим, схватив девочку за плечи.
Она не знала, что отвечать разъяренному друиду.
— Что случилось? — встревоженно спросил Галиад.
Фелим несколько мгновений молча смотрел Алее в глаза, потом вздохнул и отпустил ее:
— Ты меня напугала. Я решил, что… Знаешь… Ты могла бы предупредить, что пытаешься…
— Да объясните же, о чем вы говорите? — нетерпеливо потребовала Фейт.
— Ни о чем, простите, это моя вина… — ответил друид. — Идемте, мы почти у цели, — кажется, я вижу выход из тоннеля.
И он зашагал вперед. Алеа держалась рядом, а трое их спутников, ничего не понимая, изумленно переглянулись. Наконец Мьолльн пожал плечами и махнул рукой, словно хотел сказать: «После разберемся…»
— Ох уж эти мне волшебники, — шепнул он и захромал дальше.
Алеа, не отстававшая от Фелима ни на шаг, все-таки решилась задать мучивший ее вопрос:
— Вы почувствовали мою силу? — тихонько произнесла она.
— Ничего я не почувствовал, мне просто показалось! — отрезал, не глядя на нее, Фелим.
— А вот и почувствовали! Это был мой сайман. Я пыталась повторить то, что делали вы, хотела послать вперед мою силу.
Фелим повернул к ней голову и недоверчиво вздернул бровь:
— Откуда ты знаешь, что я делал?
— Я вижу. Вижу силу вокруг вас, когда вы пускаете ее в ход…
— Ты играешь с вещами, которыми не умеешь управлять!
Алеа вздохнула:
— Вы худший учитель в мире, Фелим!
— Ты — не моя ученица! Забудь…
— Но вы же говорили…
— Вот именно, что говорил! Давай выбираться отсюда, сейчас это — главное!
Алеа молча последовала за друидом. Она никак не могла понять его. Временами ей казалось, что Фелим вот-вот ей поможет, но мгновение спустя друид отталкивал ее — словно испугавшись, а ей так хотелось, чтобы он попытался ее понять. Она сама куда больше Фелима боялась этой своей неизведанной силы.
В конце коридора, наверху, замаячил выход: бледный свет луны проникал в подземелье, и путники ускорили шаг, стремясь поскорее вдохнуть свежего воздуха.
Выбежав наружу, они оказались на поляне, как две капли воды схожей с той, откуда началось их опасное путешествие. Когда глаза привыкли к лунному свету, они обнаружили, что их окружили сильваны, и в изумлении переглянулись.
