— Жалко, это была очень весёлая игра, — с довольным видом сказал капитан, когда ему наконец удалось высвободиться. — А чем мы теперь займёмся?
— А ну, капитан, — сказал Фридольф, — померьтесь силой с Пеппи, нам так хотелось бы на это поглядеть.
— Отличная мысль! — воскликнул капитан. — Но вот беда — моя дочь становится сильнее меня.
Томми стоял возле Пеппи.
— Пеппи, — шепнул он, — когда ты была Джоном, я очень боялся, что ты полезешь в дупло нашего дуба. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал про наш тайник, даже если никогда больше не придётся туда лазать.
— Нет, что ты, это будет наш секрет! — успокоила его Пеппи.
Отец Пеппи взял железный лом и согнул его пополам, словно он был из воска. Пеппи взяла другой лом и проделала то же самое.
— Такими вещами, папа, я забавлялась, когда лежала ещё в колыбели, — сказала она, — чтобы хоть как-нибудь скоротать время.
Тогда капитан снял с петель кухонную дверь и положил её на землю. Фридольф и семь других матросов встали на дверь, а капитан поднял её и десять раз пронёс вокруг лужайки.
Тем временем уже совсем стемнело, и Пеппи зажгла несколько факелов — волшебным дрожащим светом озарили они всё вокруг.
— Теперь я! — крикнула Пеппи, когда отец опустил дверь с матросами на землю.
Пеппи поставила на дверь лошадь, усадила Фридольфа и ещё трёх матросов, они взяли к себе на колени по двое детей каждый, причём Фридольф выбрал Томми и Аннику. Когда все заняли свои места, Пеппи легко подняла дверь и пробежала с ней вокруг лужайки двадцать пять раз. Это зрелище при свете факелов было совершенно необычайным.
— Да, дочь моя, — сказал капитан, — ты действительно сильнее меня.
Все сели на лужайку, Фридольф заиграл на гармони, а матросы стали петь свои прекрасные песни. Потом дети танцевали под музыку, и Пеппи, схватив два факела, танцевала азартнее всех.
Праздник кончился фейерверком. Пеппи стреляла из ракетницы, по небу рассыпались огни, и получались удивительные фигуры всех цветов радуги. Гремели выстрелы ракетницы, трещали разрывающиеся ракеты. Анника сидела на террасе и глядела на небо, озарённое пёстрыми вспышками — это было очень интересно и красиво. Роз она в темноте различить не могла, но ночной воздух был насыщен их благоуханием. Всё было очень хорошо, даже просто волшебно, если бы… если бы не… Аннике казалось, что какая-то ледяная рука схватила её за сердце. Что будет завтра? И все каникулы? И вообще всегда? В вилле «Курица» больше не будет Пеппи, и Господина Нильсона тоже не будет, и на террасе не будет стоять лошадь. Они не будут ездить верхом, не будут ходить с Пеппи на экскурсии, не будут вместе проводить вечера на кухне, не будут лазить на дуб, на котором растут бутылки лимонада. Впрочем, дуб, конечно, останется, но Анника смутно понимала, что с отъездом Пеппи там перестанут расти бутылки лимонада. Что они с Томми будут завтра делать? Играть в крокет? Каждый день играть в крокет? Анника горько вздохнула.
Пир был окончен. Все дети, поблагодарив хозяйку, попрощались и разошлись. Капитан Длинныйчулок отправился со своими матросами на «Попрыгунью». Он считал, что и Пеппи должна пойти с ним. Но Пеппи сказала, что хочет провести эту последнюю ночь в своём домике.
— Завтра ровно в десять утра мы поднимем якорь, смотри не опаздывай! — крикнул капитан уже с дороги.
И вот Пеппи, Томми и Анника остались одни. Они сели на ступеньки террасы и долго молчали.
— Вы можете приходить сюда и играть здесь, — прервала наконец молчание Пеппи. — Я повешу ключ на гвоздь за дверью. Вы можете брать всё, что лежит в ящиках моего секретера. И я поставлю стремянку к дубу, чтобы вы могли и без меня на него взбираться. Боюсь, правда, что бутылки лимонада на нём расти не будут — год выдался неурожайный.
— Нет, Пеппи, — серьёзно сказал Томми, — мы никогда больше сюда не придём.
— Никогда, никогда, — подхватила Анника и подумала, как тяжело ей будет проходить мимо домика Пеппи.
Вилла «Курица» без Пеппи — это и представить себе было невозможно, и снова Анника почувствовала, что её сердце сжимает холодная рука.
Как Пеппи отправляется в плавание
