лысые предки правят на Линге уже тысячу лет.
– Что же вы за звери? – простонал Винчер.
– Беспощадные, – не стал скрывать Антонио. – Но на наших клыках нет грязи, только кровь. – Поднялся на ноги, повторил: – Завтра.
Развернулся и направился к дверям.
Дагомаро проводил Антонио ненавидящим взглядом, а чуть позже, когда лингийцы покинули приёмную, хрипло приказал встревоженному секретарю:
– Найдите Руди Йорчика. Я хочу его видеть. – Пауза. – Немедленно!
Эти длинные, уходящие прочь от берега мостки построили только для них и только на один день. Никто не знал, зачем они нужны, и никто не осмелился спросить: раз Помпилио приказал, значит, есть необходимость. Не очень широкие, но длинные мостки сколотили за сутки, поставили несколько факелов, которые зажгли, когда на Даген Тур опустилась тьма, и перекрыли в ожидании Помпилио.
В тот день именно широкая главная набережная стала центром гуляний: за длинными столами веселились и дары, и фермеры; на временных подмостках давали представления акробаты, жонглеры и фокусники; повсюду звучала музыка – набережная Даген Тура была довольно протяжённой, и для ублажения гостей потребовалось шесть оркестров.
На полночь устроители назначили грандиозный фейерверк, и незадолго до него Помпилио поднялся из-за стола и повёл молодую жену по мосткам. Далеко в озеро, на черные воды которого падал прерывистый свет редких факелов. Повёл под звезды, которые, казалось, специально склонились над городом, чтобы во всех подробностях разглядеть невиданные торжества. Повёл, чтобы сказать то, что следовало сказать давно.
– Я рад, что ты решила остаться со мной.
И звёзды, невольные свидетели, улыбнулись признанию, дополненному тихим плеском воды и прерывистым светом факелов.
Короткая фраза заставила Киру вздрогнуть, но с ответом девушка нашлась быстро:
– Я дала слово.
– Учитывая обстоятельства, ты могла взять его обратно.
– Учитывая обстоятельства, ты мог мне его вернуть.
– Я не захотел, – тихо произнёс Помпилио, глядя девушке в глаза. – Отпустил бы, соберись ты уйти, но возвращать слово не захотел.
– Потому что пожалел меня? – криво улыбнулась Кира.
– Потому что ты пожалела меня, – мягко перебил её Помпилио. И обе ладони девушки оказались в его руках. – Кардония переломала нас, мы нуждаемся в тепле, и нам повезло, что тебе пришла в голову мысль о свадьбе. Нам повезло, что ты не отказалась от неё.
– Ты принял меня, но твои чувства…
– Нет, – мягко перебил жену дер Даген Тур, не позволив прозвучать неуместным словам. – Мы пришли сюда, потому что я хочу повторить то, что говорил в церкви, повторить только для тебя. – Пристальный взгляд, тепло рук, негромкий, но очень уверенный голос: – Я беру тебя в жены, Кира Дагомаро. Я обещаю заботиться о тебе, защищать тебя и всегда быть рядом. – На глазах девушки выступили слезы. – Я счастлив, что отныне мы пойдём одной дорогой.
Громыхнул первый залп, в чёрном небе вспыхнул гигантский огненный цветок, осветив город, замок и высокий собор, в котором их назвали мужем и женой. С берега донеслись веселые крики, не сумевшие заглушить тихий ответ Киры:
– Я тебя не люблю.
Как будто бросилась в чёрные воды озера Даген. В омут, из которого не выплыть. Сказала сквозь слёзы, но всё-таки сказала. Ждала взрыва, а услышала неожиданное:
– Я знаю, – в тон ответил Помпилио. И ласково улыбнулся: – Не думай об этом в свой день, Кира. Не думай сегодня, когда прекрасней и желаннее тебя нет во всём Герметиконе. Не думай.
Она не ответила. Лишь молча прижалась к широкой груди Помпилио, и следующий огненный цветок, распустившийся над чёрными водами озера Даген, осветил не две фигуры, а одну…
