пуповине, в нашем понимании – «по энерголучу». Обрубить питание можно только с грунта. Это защита как раз на случай захвата станции.
– Получается, надеемся на «конец света»? – невесело хмыкнув, спросил Бозе.
– Блэкаут, – кивнув, перевел Макс шутку доктора для бойцов. – И это третий вариант в списке возможных, самый выгодный для нас. Если дактианцы решат, что лучше нас заблокировать, чем пытаться выкурить, они так и поступят.
– И в каком случае они так решат?
– Если поймут, что нас на самом деле не так уж много, а помощь к нам не придет.
– А помощь не придет?
– Пока нет. Я вошел в командирское пространство Ударной группы и не вижу приказа идти нам на выручку. Флоту не до нас.
– Как неожиданно. – Сарказма в голосе у Бориса было хоть отбавляй.
Доктор хотел что-то добавить, но в эту секунду сбылось очередное «предсказание» Хауэра. Большая часть систем станции вырубилась, лишившись энергии. Резервные генераторы включились мгновенно, но их силенок хватило только на тусклое дежурное освещение и поддержание основных жизненных функций «левиафана».
– То есть следует считать, что на этот раз нам повезло?
– Если отсрочку исполнения приговора считать везением, то да. – Хауэр кивнул. – Этот «третий вариант» – лишь подготовка к атаке. И теперь я не возьмусь предсказывать, что будет дальше – атака с грунта или штурм из других отсеков. Могу гарантировать одно – как только возобновится подача энергии, нам выпадет возможность неслабо подраться. Робокриги, занять позиции у дверей и взять на прицел платформу терминала. Воины, ваша зона ответственности – вход в сектор управления. Ждем…
Говорят, ожидание хуже смерти. Хауэр терпеливый человек, но сейчас даже он полностью разделял такое мнение. Ожидание утомляло и морально, и физически. Ведь боевые рефлексы требовали не только улавливать и анализировать каждый шорох, они заставляли сохранять полную готовность начать маневр. То есть в напряжении были не только нервы, но и мышцы. А еще размывалось, куда-то утекало и в результате терялось чувство времени. Да, синтетик исправно следил за секундомером, и свериться с часами было проще простого, но человеческая сущность как бы смотрела, но не видела виртуального циферблата. Для нее время растягивалось резиновой лентой, и этот психологический феномен утомлял еще больше, чем физическое или моральное напряжение. Все, что оставалось, – надеяться на реакцию робокригов и личного синтетика. Впрочем, Хауэр был уверен, что и сам, без помощи синтетика очнется в считаные мгновения, если только не погрузится в это противоречивое «напряженное оцепенение» слишком уж сильно.
«Надо подумать о чем-то… – мелькнула мысль. – Оцепенение – это пустота. Лучшее средство от нее – размышления. О чем? Хотя бы о сути происходящего. Вернее, о взломе этой самой сути. Ведь все, что здесь и сейчас творится, не соответствует тому, что я видел на модели в рубке «Демона» во время прыжка. Неужели парадокс изменил все настолько основательно? Или все-таки дело не в парадоксах, а в чьем-то злом умысле. Но кто и зачем мог придумать всю эту комбинацию, весь этот каскад провокаций? Все-таки Герцог? Слишком масштабно для его должности, да и зачем ему все это? Где мотив, чего он мог этим добиться? Разве что уничтожить меня? В юности Руперту от меня доставалось, факт, но, повзрослев, я не переходил дорогу Герцогу, а старые обиды наверняка затерлись в памяти. Да и не было среди них смертельных обид. Какие-то еще мотивы вероятны, но не очевидны. Но самое главное – Герцог погиб вместе с экипажем «Демона». Если бы подставы планировал Руперт, он знал бы, что «Демон» пойдет в расход. Спланировал, начал осуществлять, но напоролся на свои же вилы? Не настолько он был наивен. Значит, за кулисами прячется кто-то другой. И, похоже, этот «кто-то» имеет приличный вес. Возможно, он даже сидит в генштабе…»
Макс почувствовал, что идет по верному пути в своих размышлениях, но закончить ему снова не удалось. Вспыхнул свет, все системы «левиафана» ожили, а над платформой терминала разлилось свечение. Робокриги на все это не отреагировали, они и так были в полной готовности открыть огонь, а вот бойцы заметно подались вперед и подкорректировали прицелы. Но, как ни странно, ситуация не получила никакого развития. Все двери остались на замке, а свечение над платформой трансформировалось в объемный текст. Надпись гласила, что субпортал провел штатное тестирование после перезагрузки системы. Только и всего.
Получалось, что командор в очередной раз ошибся в своих предположениях. Хотя нет. Он ведь так и говорил: если дактианцы подтянут к грунтовой платформе субпортала достаточно боевых биоников, то включат подачу энергии, но случиться это должно было часа через два-три, а «блэкаут» длился от силы десять минут. Но тогда выходило, что мароманнам выпал шанс?! Верилось в такую удачу с трудом (особенно на фоне целой серии «обломов»), но какой у Хауэра был выбор? Только рискнуть и проверить, что же это на самом деле – шанс или очередная ловушка.
«Хуже все равно не будет».
Хауэр все-таки замешкался, но тут на помощь пришли, как ни странно, дактианцы. Нет, они помогли командору и его бойцам не в
