Признаться, мне была приятна подобная забота.
Неподалеку с величественным беззвучием рухнул еще один дом, и вода в канале пошла мелкой рябью. Кеута и Туан уже скрылись за дверью притона, мы с Хэл поспешили за ними.
Узкий коридор, в котором висел стойкий запах плесени и гнили, сменился чередой комнат. На пороге первой же ко мне быстро шагнула Кеута, решительно взяла под руку, бросив предостерегающий, многозначительный взгляд. За моей спиной Туан, шепнув что-то едва слышно, притянул к себе Хэл. Вполне оправданная тактика. Все как в жизни. Два не вызывающих подозрения тайца привели в злачное место пару наивных белых.
Мы старались не для дэймоса, который уже знал про наше присутствие. Люди, заполняющие это пространство, вернее, химеры, живущие по законам этого сна и строго следующие определенным правилам, не должны были видеть нарушения установленного порядка. Иначе есть большой риск вызвать у них неудержимую агрессию. А я бы не удивился, если дэймос заставил их следить за любым нашим промахом и напасть, как только мы перестанем вписываться в «его» Баннгок.
Охраны пока не было, или она тщательно скрывалась от взглядов гостей.
Комнаты, по которым мы шли, освещал приглушенный желтый свет. Они производили странное впечатление. Каменные полы, когда-то отполированные и блестящие, покрывал слой грязи, забившейся в сложную резьбу и нарисовавшей свой собственный причудливый узор на плитах. Стены, обтянутые тяжелыми полосами ткани с золотым рисунком в виде цветов и листьев, потемнели от пыли, залоснились и пропитались тяжелым сладким ароматом, очень мне знакомым. В каждом помещении стояли продавленные диваны, на которых сидели и лежали гости. В воздухе вился густой приторный дым. Сквозь него я чувствовал плывущие, туманные и редкие неожиданно цепкие взгляды. Слышался смех, громкий и визгливый, сдавленные стоны, невнятное бормотание.
Я обнял Кеуту, зарылся носом в ее волосы и шепнул:
— Поговори со мной.
— Что? — отозвалась она рассеянно, внимательно глядя по сторонам.
— Мы должны выглядеть естественно. И не вызывать подозрений у химер. Так что сделай одолжение, пофлиртуй со мной.
Девушка взглянула на меня с легким неодобрением:
— А есть время?
— Это центр сна — и он будет держаться дольше всего. А я не хочу, чтобы все эти… люди набросились на нас прямо сейчас.
— Мы должны хорошо смотреться вместе, — тихо сказала Кеута, улыбаясь мне.
— И главное достоверно, — ответил я, бросая быстрый взгляд в сторону поверх ее головы. — Белый турист из Полиса снял девушку на пару ночей. Хотя если судить по твоему росту, длинным ногам, смелости и активности, ты скорее напоминаешь катоя.
— Ну спасибо, — усмехнулась моя спутница. — Даже не знаю, можно ли считать твои слова комплиментом.
— Определенно это комплимент.
Мы неторопливо шли по анфиладе комнат, и со стороны казалось, будто нас занимает только приятная беседа. Хэл и Туан, следующие за нами, тоже говорили о чем-то, периодически я слышал бархатный смех ученицы, которая явно прекрасно справлялась со своей ролью.
Чем глубже мы входили в дом, тем более душно, темно и вязко становилось здесь. Запах опиума стал всеобъемлющим. В его клубах я видел удивительные, фантасмагоричные картины. Два старика с желтыми морщинистыми лицами и узкими черными глазами застыли по сторонам от резного столика, на котором разложены дощечки маджонга. Их сухие фигуры в черных халатах, расшитых золотом, казались предвестниками самой судьбы, выбирающей их тонкими руками с густой паутиной вен, какую пластинку взять.
Белый диван, на котором сплетались клубки смуглых тел. Они напоминали змей, ластящихся друг к другу в бесконечном движении.
Мимо нас медленно прошла девушка с оголенной грудью, за нею тянулся жемчужно-серый подол одеяния.
Еще один старик сидел скрестив ноги на ковре у стены и курил длинную трубку. Белые кольца дыма лениво выползали из его рта и ползли по комнате. Его неприкрытое тело цвета шафрана напоминало корявое, высохшее дерево, иссеченное трещинами морщин. Я видел сизые рисунки на его коже, похожей на кору. Голова обмотана красным тюрбаном, и в такой же красный цвет выкрашена борода.
Еще обнаженные тела, и еще. Запах пота, опиума, разложения, приторных духов щекотал ноздри.
Я почувствовал, как дыхание Кеуты учащается, а тело под платьем становится горячим, опасно льнущим ко мне. Это было
