языческих приметах!
Кстати, по волхвовским приметам считается, если богиня приняла подношение – значит, откликнулась на просьбу и поможет ее исполнению. Миска и чашка у чура были пусты. Выходит, Мара согласна. Вот только на что?
«Пока понятно лишь то, что Сирень она к себе не возьмет, – сделал вывод Олег. – И что же мне делать с этой дикой бессмертной чародейкой?»
Он помотал головой и принялся убирать следы своего короткого волхвования, нарушающего все известные каноны.
По пути из леса ведун даже не завернул в мертвую деревню. Сразу поскакал в Торжок и через несколько часов уже устраивался на ночлег в чистенькой светелке со слюдяными окнами. Поутру расспросил хозяина о местных мастерах – кто опытен, а кто начинающий, у кого дела хорошо идут, а кто без заказов простаивает, кто жаднее, а кто ленивее? Распив со словоохотливым толстяком кувшин хмельного меда, он отправился вниз по реке на выселки и постучал в дверь крайней кузни:
– Ау, мастер! Серебра задаром не желаешь?
– Кто же от дармовщины откажется, мил человек? – отозвался из кузни подслеповатый дедок, седая борода, баки и волосы которого образовывали забавный полукруг на голове. В глаз бедолаги, похоже, недавно неудачно попала искра, и теперь одно веко запеклось вокруг черного пятна, совершенно не открываясь. – Сказывай, чего хочешь?
– Мне на полмесяца нужна твоя кузня, твой инструмент и твое железо, пуда два.
– С чего бы это я тебе свою мастерскую отдал? – возмутился дед.
– Знамо с чего, хозяин, – рассмеялся Олег. – За серебро!
– А может, ты мне ее спалишь али еще чего?
– Так я тебя не гоню. Посмотришь, последишь. Может, чего и присоветуешь. Ты, сказывают, мастер опытный.
– Это да, – с готовностью подтвердил кузнец. – Сызмальства у горна. Полвека, почитай, прошло. Ты молви, чего сделать желаешь. Я тебе сам хоть жар-птицу из скобы сотворю.
– Мне, хозяин, чем объяснять, проще самому сделать. Буратину себе хочу. Только с деревом работать не умею, да и не доверяю деревяшкам этим. Больно хрупкие. Мне из железа проще и привычнее. Сказывай, чего за кузню желаешь? Сегодня и начну.
– Ну, коли инструмент, да два пуда железа, да сам я с того без работы надолго останусь… Меньше чем полгривны не выходит.
– Полгривны, твой уголь и поможешь с мехами, – уточнил Олег.
– Да уж помогу. Все едино делать будет нечего.
– Тогда по рукам? – протянул ладонь ведун.
Мастер пожевал губами, словно колеблясь, а потом решительно хлопнул по его ладони своей.
Карга
Роксалана воспользовалась своей властью уже через пару дней. Позвонила по телефону, с ходу потребовала:
– Выходи через десять минут, мне нужен амулет.
Оля еле успела переодеться и добежать до проходной – туда уже подкатывался знакомый джип.
– Вот. – Она сняла кулон.
– Что «вот»? – Миллионерша открыла дверцу. – Чтобы он пропал по дороге? Садись, поехали.
Девочке пришлось подчиниться. Машина тронулась, через пятнадцать минут притормозила возле дома старой постройки, медленно закатилась во двор. Водитель заглушил мотор, вышел первым, угрюмо стрельнул глазами вверх и по сторонам, открыл дверцу.
– За мной! – распорядилась Роксалана.
Вместе они поднялись на третий этаж, вошли в квартиру, весь коридор которой был увешан дипломами в рамочках, странными плетеными каркасами в ленточках, деревянными гребешками с выжженной на них непонятной символикой.
В большой комнате гостей встретил молодой парень в строгом синем костюме, в галстуке с золотой заколкой, украшенной бриллиантами, пригласил к столу:
– Добрый день. Я так понимаю, у вас важное дело… Ой, что же это… – Он задержался возле Роксаланы, провел ладонью у нее над головой. – У вас совершенно разрушена аура! Пробиты энергетические поля на уровне второй чакры, куча алых пиков возле теменного глазничка. Подозреваю, возле вас присутствует сильный вампир. Вы как спите? Не испытываете перед рассветом непонятной слабости?
– Но ведь вы сможете мне помочь, Виктор Степанович?
– Безусловно, – потер одну ладонь о другую молодой человек. – Вы знаете мои расценки?
