товарищи по отделу. Они с интересом оглядели Вениамина. Кто-то спросил:

– Ну, как Верка?

Голова старшего инженера с детства была нашпигована штампами. И не только из газет. Он хотел выдать один из них – либо 'кровь с молоком', либо 'конь с яйцами'. Но штампы беспорядочно перекатывались в мозгу, как гравий в бетономешалке, путались, не попадая в нужные ячейки, и заплетающимся языком Венька изрек:

– Кровь с яйцами.

На следующий день этот шедевр стал кличкой, известной всему проектному институту – от вахтера до директора.

Вера была видной персоной в институте не только благодаря экстерьеру. Техник-чертежник, она зарабатывала больше групповых инженеров. Вера работала сдельно, получая зарплату за каждый вычерченный лист. Соображала она быстро. Графика у нее была четкой, чистой. К тому же Вера не жалела бумаги. Вместо трех деталей на одном листе она предпочитала три листа для одной детали. Деньги она получала не за детали, а за листы. Руководитель группы, не глядя, подписывала ее наряды. У руководителя группы не возникало причин быть недовольной своей подчиненной. А денежные вопросы Розу не интересовали. Главное, чтобы группа работала слаженно.

Безотносительно к подписям нарядов, Вера любила руководителя группы. Розу любили почти все, кто с ней общался. Но Вера!

Верин отец сказал, впервые увидев Розу:

– Если в каждом поколении евреев есть хоть одна такая женщина, то понятно, почему не исчез с лица земли этот древний и странный народ.

Чудак отец. Ему-то что от его еврейства? Небось, вторично женился уже не на еврейке. Конечно, Роза не обычная. Мягкая, деликатная Милая застенчивая улыбка светилась, струилась из глубины души. Но лучше не нарываться и не быть ее противником. На библейском лице вмиг возникала другая улыбка. Можно было бы назвать ее саркастической, если бы не заключенная в улыбке какая-то трансцендентальная сила, останавливающая внезапно, как хлыст дрессировщика на арене останавливает тигра. Когда на лице Розы появлялась эта улыбка, не только смежники прекращали спор, но даже Вера понижала свой громоподобный голос и переставала качать права.

Роза была единственной женщиной, которую любила Вера. Маму она не помнила. Мачеха – славная русская женщина. Ее можно было бы любить. Но с ясельного возраста Вера ревновала мачеху к отцу. По- настоящему ревновала. Вера чувствовала, что мачехе тоже нужны прикосновения, от которых сладко замирает сердце.

В первом классе с Верой за одной партой сидел Алик, их сосед по квартире, тихий, застенчивый. Никогда в жизни он не посмел бы прикоснуться к девочке. Но Вера настойчиво хватала его за руку, погружала ее под юбчонку, клала Аликову ладонь к себе на бедро поближе к лобку. И тогда Алик несмело ковырял пальчиком, а она млела от удовольствия. Зимой стало похуже: мешали рейтузы.

На десятилетнюю Веру уже поглядывали мальчики постарше. Многие из них сменили отвергнутого и страдавшего Алика.

Когда Вере исполнилось двенадцать лет, мальчишка из седьмого класса привел ее к себе домой, и у них все произошло по-настоящему, как происходило у папы и у мачехи.

Вечером Вера смертельно испугалась. Еще днем на ее трусиках появилось небольшое кровавое пятно. А сейчас просто потекло. Мачеха успокоили Веру, объяснив ей, что такое менструация. Смех. Будто Вера не знала. Не будь в этот день семиклассника, ей бы и в голову не пришло испугаться.

А потом пошло. Но до Леньки, до первого мужа, Вера никого не любила.

Недавно, во время лыжной прогулки, девчонки обсуждали эту проблему. Они не понимали, как можно дать, не любя. Чудачки!

– Вот сейчас мы были голодными, и пока нам подали кашу, нажрались хлеба с горчицей и солью. Мы что, в любви объяснялись еде? Просто удовлетворили потребность. Или если я хочу писать так, что разрывается мочевой пузырь, и я испытываю огромное удовольствие, освободившись, наконец, – что, я объясняюсь в любви унитазу?

Роза смотрела на Веру, на девчонок, и в ее огромных черных глазах невысказанное недоумение не нуждалось в словесном выражении.

– Ты что, так никого и не любила?

– Конечно, любила. Леньку. Моего первого мужа. Единственного. Я его и сейчас люблю.

– Чего же вы развелись?

– Идиотская история. Вы не поверите.

Обычно не приходилось уговаривать Веру рассказать какой-нибудь пикантный эпизод. Но тут она согласилась не сразу, да и то после того, как Роза присоединилась к хору девчонок.

– Мы жили с Ленькой уже четыре года. Это было самое счастливое время в моей жизни. Я окончила техникум. Игорек рос крепким мальчиком. Ему в то лето исполнилось три года. Ленька был одним из самых лучших летчиков-истребителей в дивизии. Единственное, что омрачало нашу счастливую жизнь, это наше еврейство. Вернее, только Ленькино. Его не продвигали по службе, как он этого заслуживал. А я-то какая еврейка? Я вообще не считала себя еврейкой. Мачеха у меня русская. Маму я не помню. А еврейка я только ради папы. Вы же знаете, какой это человек и как я его люблю.

В то лето Ленька достал мне путевку в дом отдыха недалеко от города. Место чудесное. Лес вокруг большого озера. Игорек остался с родителями. У Леньки были учения. А я поехала.

Не стану вам рассказывать, как вокруг меня увивались кобеля. Я их всех быстренько отшила. Но там был такой мальчик… Действительно, мальчик. Шестнадцать лет. Перешел в десятый класс. Девчонки, вам надо было видеть, как этот ребенок втюрился в двадцатипятилетнюю бабу! Мне было интересно играть с ним. Заигрывать. Просто так. Вы же понимаете, что ничего серьезного у меня не могло быть с ним. Да и ни с кем. Я очень любила Леньку. Но поиграть мне нравилось.

Однажды во время мертвого часа мы пошли с ним на озеро. Вообще-то не полагалось нарушать режим. Но я это имела в виду. Пошли мы не на общий пляж, а на крохотную лужайку на берегу, со всех сторон окруженную невысокими кустами. Я впервые надела бикини. Тогда их у нас, пожалуй, даже не видели. Леньке они очень нравились. Конечно, на общем пляже меня бы забросали камнями. Но тут, в кустах, нас не могла увидеть ни одна живая душа. Боже мой, что творилось с этим мальчиком! Я его слегка привлекала на секунду, а потом отгоняла. Мне было интересно увидеть, как он не выдержит и спустит в свои плавки. Хотите верьте, хотите не верьте, но меня это абсолютно не распаляло. Даже намека на огонь не появлялось у меня между ногами.

И вдруг, в какой-то момент, даю вам слово, совершенно неожиданно он ка-ак запузырил в меня! И тут произошло нечто невероятное. Я почувствовала, что теряю сознание. Я схватила его руками, ногами, губами. Я всего его хотела втянуть в себя.

Девчонки, во мне побывало солидное членство, но никогда, ни раньше, ни потом со мною такого не бывало. Я потеряла представление об окружающем мире. Все во мне клокотало и радовалось слиянию с этим нет уже не мальчиком, а неземным существом, мужчиной, снизошедшим с неба. С неба!… А в небе рокотал мотор, а я, пьяная, не слышала этого рокота. И только когда 'кукурузник' чуть не задел колесами кусты, я раскрыла глаза и, о, ужас! увидела разъяренное лицо Леньки. Ну, кто мог бы даже придумать такое? Прилететь на 'По-2', кружить над кустами с риском разбиться и смотреть, как мальчик пилит меня.

Эх, что там рассказывать. Часа через два Ленька примчался на 'газике' и забрал меня домой. Я ему, дураку, пыталась объяснить. Я же ведь любила его. Кончилось тем, что я засветила ему фонарь под глазом. Он забрал Игорька и ушел. Отец уговорил его отдать ребенка. Ленька очень дружил с отцом. Я унижалась. Я пыталась помириться. Куда там! Он перевелся в другую часть. Потом стал летчиком-испытателем и через три года разбился при испытании истребителя. Отец мне до сегодняшнего дня этого не простил.

Хотите верьте, девчонки, хотите не верьте, но я почти до Ленькиной гибели никому не давала. Я уже работала с вами в институте.

Ну, а потом, вы же знаете. Встретила Ваньку Буйко. Парень видный, мастер спорта. А то, что не Ленька, – видно такая у меня блядская судьба. Родился Валька. Так оно и идет все через задний проход.

Девчонок удивило, как интеллигентно Верка рассказала эту историю, без обычных матюгов и

Вы читаете Четыре года
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату