Оглядев присутствующих, Владимир Павлович собирался продолжить, но Забродов его перебил:
– Значит, Ахмад Шахри находится здесь?
– Да, он на базе, и мы бы хотели, Илларион Константинович, чтобы вы его допросили, поскольку осведомлены, что вы бегло говорите на фарси.
– Это так, – подтвердил Забродов, – но я уверен, что вы и без меня его много раз допрашивали.
– Допрашивали, но нам бы хотелось, чтобы вы, как человек опытный, составили собственное мнение. Тем более что вашей группе предстоит большая аналитическая работа.
– Мы готовы приступить, – глядя на Макса и Наталью, сказал Забродов.
– Тогда вы можете допросить Ахмада Шахри прямо сейчас. Ваши подчиненные будут с вами? – поинтересовался полковник.
– Нет, с афганцем я хотел бы поговорить один на один.
– Хорошо, мы все организуем, – кивнул Алексеев.
– А моя группа пока начнет работу со всей имеющейся информацией. Им нужно немного: свободное помещение и никакого шума, – попросил Илларион.
– Я вас понимаю. Комната для работы подготовлена на первом этаже. Майор Терехов проводит.
Растаев с Красновой в сопровождении майора вышли из кабинета.
– Ну что ж, а сейчас займемся Ахмадом Шахри, – обратился к Иллариону полковник. – Пойдемте.
Алексеев провел Забродова в конец коридора.
– Вот за этой металлической дверью находится комната для допросов. Ваш «клиент» уже здесь.
– Отлично. Тогда можем начинать.
Полковник толкнул дверь и приказал двум охранникам выйти.
– Удачи, – коротко сказал Владимир Павлович. – Когда закончите, нажмите на красную кнопку на столе, придет охрана. Ознакомившись с вашим личным делом, Илларион Константинович, уверен, что допрос не окажется безрезультатным, – улыбнулся полковник.
– Это уж точно, – ответил Илларион, затем открыл дверь и вошел в помещение.
Это была узкая, тесная комната без окон. Сверху горели лампы дневного света. Посреди стоял металлический стол, прикрученный болтами к полу, и два стула. На одном из них лицом к Забродову сидел Ахмад Шахри – крупный мужчина с бычьей шеей, с курчавой черной бородой и такими же волосами. Руки в наручниках – за спиной.
Забродов поздоровался, но афганец ничего не ответил. Илларион сел и пристально посмотрел в глаза Ахмаду Шахри, словно боксер на ринге. Началась изматывающая психологическая схватка. Забродов задавал вопросы, многие из которых, казалось, не имеют никакого отношения к делу, например о погоде в Северном Афганистане. Искусно маскируя свои намерения, Илларион крупица за крупицей получал от афганца важную информацию.
Ахмада Шахри никто не пытал, но уже через два часа разговора с неизвестным ему человеком он почувствовал неимоверную усталость и опустошенность, будто долгие годы провел в одиночной камере на скудном пайке. Но это был еще только «разогрев». Допрос продолжался в общей сложности почти десять часов, с небольшими перерывами, чтобы справить естественную нужду. Никакой пищи и воды. Только хитроумная вязь вопросов. Ахмад Шахри вспотел, вымотался, в то время как Забродов был спокоен, свеж, словно после крепкого восьмичасового сна.
Илларион улыбнулся, довольный проделанной работой, и нажал на красную кнопку. В комнату тут же вошли охранники, подхватили афганца под руки и потащили по коридору. Ахмад Шахри выглядел полностью измотанным.
Когда Илларион покинул комнату для допросов, к нему подошел Алексеев:
– Ну и марафон вы устроили, Илларион Константинович. Я уж думал, что всю ночь допрашивать будете.
Забродов улыбнулся:
– Нет, десяти часов с него достаточно.
– Завтра будете продолжать допрос?
– Не вижу смысла, по крайней мере пока. Все необходимые сведения я от него получил.
– Что ж, поздравляю с хорошо выполненной работой, – сказал полковник, пожимая Забродову руку.
– А как там мои ребята? – поинтересовался Илларион.
– Работают до сих пор, я проведу вас к ним.
Они прошли по коридору, повернули направо, спустились по лестнице на первый этаж.
– Вот ваши апартаменты, – указал на дверь Алексеев.
Они вошли внутрь. Макс сидел на деревянном столе среди горы папок. Рядом на стуле за компьютером расположилась Наталья. Они как раз слушали радиоперехват. Растаев жестом руки остановил вошедших. Краснова делала какие-то пометки в блокноте. Полковник и Забродов замерли на пороге. Прослушав радиоперехват, Наталья сказала:
– Кажется, мы сегодня плодотворно потрудились.
– А как дела у вас, Илларион Константинович? – поинтересовался Макс. – «Раскололся» афганец?
– Скажем так, я не напрасно провел время, кое-что удалось выудить.
После короткой паузы Забродов спросил:
– На сегодня есть еще над чем работать?
– Работы немало, но на сегодня, пожалуй, хватит, – взглянув на Макса, сказала Наталья.
– Да, думаю, что сегодня мы неплохо поработали и сделали достаточно, – согласился Макс.
– Хорошо, тогда завтра на свежую голову обменяемся информацией, расскажете, что вам удалось «нарыть», – подытожил Забродов.
Наталья отключила компьютер, и все вышли.
– Вот вам ключ от кабинета, – сказал Алексеев и протянул его Забродову. – Один у вас, другой у меня. Можете приходить работать, когда захотите, хоть ночью.
– Ясно, Владимир Павлович, но не сегодня, – ответил Илларион и положил ключ в карман.
– Я распорядился, чтобы вас хорошо накормили по возвращении в армейскую гостиницу, тем более что Илларион Константинович не обедал, – сказал Алексеев.
– О, бедный Ахмад Шахри, с кем он только связался? – пошутила Наталья, и все рассмеялись.
Пройтись по воздуху после напряженного дня было приятно, к тому же погода стояла замечательная, около двадцати градусов тепла, безветренно.
Группу «В» на самом деле очень хорошо накормили: запеченная рыба, салаты, овощи, фрукты.
– Да, Алексеев постарался, классное меню, – восхитился Растаев.
– Неважно, кто распорядился, но хвала ему и слава, потому что на гречке я долго не протянула бы. Оценили, значит, нашу миссию, – прожевав кусок рыбы, сказала Наталья.
Утром после завтрака группа «В» приступила к работе. Изучив имеющиеся материалы, Забродов резюмировал:
– Ахмад Шахри не тот человек, за которого себя выдает.
– В смысле? – подняв глаза от документов, удивленно спросил Макс.
– Он не был охранником на этих переговорах, – Забродов хитровато прищурил глаза.
– Кем же он тогда был? – поинтересовалась Наталья.
– Ахмад Шахри – один из главарей «Талибана».
– Откуда, Илларион Константинович, такая уверенность? – поглядев на Забродова, спросил Растаев.
– Он слишком хорошо осведомлен о деталях переговоров.
– Точно, в радиоперехвате тоже упоминали имя Ахмада Шахри, – подхватила Наталья.
– Действительно, вряд ли талибы упоминали бы охранника в важном разговоре, – согласился Макс.
– То, что Ахмад Шахри – важная птица, я понял уже через пять минут разговора с ним, – продолжил Забродов.
– Поэтому, Илларион Константинович, вам и понравилось общаться с Шахри, – иронично улыбнулась Наталья.
– Да, наш диалог растянулся на много часов.
– Есть желание продолжить разговор с представителем «Талибана»? – спросил Макс.
– Пожалуй, завтра я еще раз с ним встречусь, кое-что уточню. А пока прорабатываем различные варианты. После очередной беседы с Шахри соберемся и подведем итоги.
– Думаю, мы будем готовы к этому, – погружаясь в работу, сказала Краснова.
На следующий день Илларион снова допрашивал Ахмада Шахри. После двух часов он сумел получить нужные сведения от талиба. Затем группа «В» собралась в полном составе.
– Ахмад Шахри, после того как я сказал ему все, что о нем думаю, практически не отпирался, – сообщил Забродов, – он важная фигура в «Талибане».
– Мы тоже не сидели сложа руки, – сказала Наталья.
– Да, проверили и систематизировали информацию, – заметил Макс.
– Итак, подведем итоги, – оглядев подчиненных, произнес Забродов. – Американцы втянули талибов в переговоры.
