– Видите ли, – сказал Лэнгдон, – до руки Питера в Ротонде Капитолия была другая указующая рука.
Сато посмотрела на него как на ненормального.
– То есть?
Лэнгдон кивнул на ее наладонник.
– Наберите в поисковике «Джордж Вашингтон Зевс».
Сато с недоверчивым видом начала печатать. Андерсон с опаской подошел ближе и заглянул ей через плечо.
Лэнгдон сказал:
– Раньше в Ротонде стояла огромная статуя Джорджа Вашингтона… изображенного в виде бога. Он сидел в той же позе, что и Зевс в Пантеоне: грудь обнажена, в левой руке меч, а правая указывает вверх.
Сато, по-видимому, нашла нужную картинку, потому что Андерсон потрясенно уставился на экран ее блэкберри.
– Погодите, это Джордж Вашингтон?!
– Да, – кивнул Лэнгдон. – В виде Зевса.
– Смотрите, его правая рука в том же положении, что и рука мистера Соломона, – заметил Андерсон.
«Я же говорил, это не случайно».
Когда со статуи работы Горацио Гриноу впервые скинули покрывало, многие шутили, что Вашингтон тянется к небу в отчаянной попытке найти какую- нибудь одежду. Религиозные устои Америки со временем изменились, шутливая критика перешла в нападки, и статую в конце концов заперли в сарае восточного сада. Теперь она нашла приют в Смитсоновском национальном музее американской истории, где у тех, кто видит статую, нет поводов принять ее за последнюю связующую нить со временами, когда отец-основатель этой страны оберегал покой Капитолия подобно богу… подобно Зевсу, стерегущему Пантеон.
Сато набрала чей-то номер – по-видимому, она решила, что сейчас самое время позвонить кому-то из своих людей.
– Что-нибудь узнали? – спросила она. – Понятно. – Сато посмотрела на Лэнгдона, затем на руку. – Это точно? Хорошо, спасиб о.
Она повесила трубку и повернулась к Лэнгдону:
– Мои сотрудники изучили необходимую литературу и подтвердили существование так называемой Руки мистерий с изображениями звезды, солнца, ключа, венца и фонаря на кончиках пальцев. Она действительно символизировала приглашение к познанию тайной мудрости.
– Я рад.
– Зря радуетесь, – отрезала Сато. – Похоже, мы в тупике – пока вы не перестанете скрывать от меня то, что знаете.
– Мэм?..
Сато подошла ближе.
– Мы прошли полный круг, профессор Лэнгдон. Вы не сообщили мне ничего, что не смогли бы выяснить мои сотрудники. Поэтому я повторяю вопрос: зачем похититель заманил вас в Вашингтон? Что в вас такого особенного? Что известно только вам?
– Я же говорил! – сердито ответил Лэнгдон. – Понятия не имею, с какой стати этот полоумный решил, что у меня вообще есть какие-то сведения!
Лэнгдона так и подмывало спросить, откуда Сато узнала о его приезде в Вашингтон, но это они тоже проходили.
«Она не расколется».
– Если бы я знал, что делать дальше, я бы сказал. Но я не знаю. По традиции Руку мистерий протягивал ученику учитель. Затем ученик получал ряд указаний… как добраться до храма, имя учителя, который обучит его… чему-то! Но преступник оставил нам только пять татуировок! Не самая… – Лэнгдон резко умолк.
Сато прищурилась.
– Что такое?
Лэнгдон вновь бросил взгляд на руку. «Пять татуировок». Теперь он понял, что, возможно, ошибался.
– Профессор? – не унималась Сато.
Лэнгдон медленно приблизился к жуткому предмету на полу.
«Питер укажет путь».
– Прежде мне приходило в голову, что похититель мог оставить в руке какую-нибудь вещь – карту, письмо или записку с адресом.
– Нет, – сказал Андерсон, – как видите, пальцы сжаты неплотно, и в ладони ничего нет.
– Верно, – согласился Лэнгдон, – но я подумал… – Он присел на корточки, стараясь заглянуть под пальцы. – Может, преступник писал не на бумаге.
– На коже? – уточнил Андерсон.
Лэнгдон кивнул.
– Ну, есть там что-нибудь? – нетерпеливо спросила Сато.
Он нагнулся еще ниже.
– Угол не тот. Я не могу…
– Ох, да бросьте! – воскликнула Сато, подходя ближе. – Отогните пальцы, и дело с концом!
Андерсон преградил ей путь.
– Мэм! Надо дождаться криминалистов, а уж тогда…
– Мне нужны ответы, – заявила Сато, подходя к руке.
Она села на корточки и отодвинула Лэнгдона в сторону. Тот встал и с недоумением воззрился на директора СБ: Сато вытащила из кармана ручку, осторожно вставила ее под сомкнутые пальцы и по очереди их разогнула. Теперь ладонь была видна целиком.
Сато взглянула на Лэнгдона, и ее тонкие губы тронула улыбка.
– Опять вы оказались правы, профессор.
Глава 22
Меряя шагами лабораторию, Кэтрин Соломон подняла манжету халата и посмотрела на часы. Она была не из тех, кто привык ждать, а сегодня весь ее мир словно бы замер: ни результатов поискового запроса от Триш, ни приезда брата, ни звонка от странного человека, по вине которого ей сейчас было так не по себе.
«Лучше бы он ничего мне не рассказывал», – подумала Кэтрин. Она всегда с большой осторожностью знакомилась с новыми людьми, однако этот человек, которого она видела лишь однажды, сразу завоевал ее доверие.
«Целиком и полностью».
Он позвонил днем, когда Кэтрин, как всегда по воскресеньям, смаковала последние номера научных журналов.
– Мисс Соломон, – прозвучал необычайно приятный мужской голос, – меня зовут Кристофер Аваддон. Я бы хотел переговорить с вами о вашем брате.
– Простите, кто вы? – переспросила она. «Откуда у него номер моего мобильного?»
– Доктор Кристофер Аваддон.
Кэтрин впервые слышала это имя.
Ее собеседник откашлялся, словно ему стало неловко.
– Прошу прощения, мисс Соломон. Я думал, брат вам обо мне рассказывал. Я его врач. Ваш контактный номер он оставил на случай непредвиденных обстоятельств.
У Кэтрин екнуло в груди.
– Что произошло?!
– Наверняка ничего страшного, – поспешил заверить ее врач. – Ваш брат сегодня не явился на прием, и я не могу до него дозвониться. Обычно он всегда предупреждает, если не может прийти, вот я и беспокоюсь. Наверное, не нужно было звонить…
– Нет-нет, спасибо вам за заботу! – Кэтрин лихорадочно пыталась вспомнить, слышала ли она имя этого человека. – Мы с Питером не разговаривали со вчерашнего утра, но он скорей всего просто забыл включить телефон. – Кэтрин недавно подарила ему новый айфон, однако Питер до сих пор толком не разобрался в его функциях. – Значит, вы его
«Питер скрывает, что болен?»
В трубке воцарилась гнетущая тишина.
– Ох, извините, пожалуйста… Очевидно, я только что допустил непростительную профессиональную ошибку, позвонив вам. Мистер Соломон говорил, что вам известно о его визитах ко мне, но теперь я вижу, что это не так.
«Мой брат солгал своему врачу?»
Кэтрин не на шутку разволновалась.
– Он болен?
– Простите, мисс Соломон, врачебная тайна не позволяет мне обсуждать с кем-либо здоровье вашего брата. И уж конечно, не следовало говорить вам, что он мой пациент. На этом давайте попрощаемся, но, если он выйдет на связь, передайте, чтобы сразу же мне позвонил.
– Постойте! – воскликнула Кэтрин. – Умоляю, скажите, что с ним такое?
Доктор Аваддон вздохнул, коря себя за допущенную ошибку.
– Мисс Соломон, не стоит огорчаться… хотя я прекрасно вас понимаю. Не волнуйтесь, с вашим братом все хорошо. Он только вчера был у меня.
– Вчера? А следующий визит назначен на сегодня? Выходит, это серьезно.
Доктор тяжело вздохнул.
– Давайте подождем еще чуть-чуть, прежде чем…
– Я еду к вам, – перебила его Кэтрин. – Где вы находитесь?
Тишина.
– Доктор Аваддон? Я и сама найду ваш адрес, но будет проще, если вы мне его продиктуете. В любом случае я скоро приеду.
Он помолчал.
