В общем, это не сон, а та еще мука. В лучшем случае кое-как подремал часика два, а все остальное время проворочался: первоначально крутился в поисках оптимальной позы, где ничего не давит; затем добавилась борьба с ночной прохладой, норовящей пробрать до костей. Несколько раз с трудом удерживал себя от того, чтобы не начать бродить во мраке, выискивая кусты, откуда мечтал наломать мягких ветвей. Ими же можно и прикрыться — хоть какая-то защита от холода.
Нельзя. Непонятно, куда они забрались, но тут такие каменные нагромождения, что даже светлым днем легко найти богатые приключения. Одну ночь можно и перетерпеть — чай, не снежная зима на улице, не помрет.
Широты здесь явно не низкие, задолго до рассвета мир начинает медленно меняться. Сперва угольно-черный, страшный, в горах ночью даже шаг опасно сделать, под ногами вообще ничего не видно. Затем начинают проявляться смутные силуэты. Ты еще не понимаешь, что именно видишь, но уже уверен: это не разыгравшееся воображение рисует ложные картинки.
Еще немного, и силуэты наливаются объемом, а ты наконец сознаешь, что именно окружало тебя во мраке.
Этот момент настал для Рогова тогда, когда он уже не лежал, а сидел, обхватив колени руками. Не столько холодно, сколько надоело валяться без толку — заснуть не получалось. Вглядываясь в проступающие из сумрака картины, он так удивился, что едва удержался от ошеломленного восклицания. Нельзя шуметь, ведь некоторые все еще пытаются уснуть, а отдельные счастливчики даже сладко похрапывают.
Измотанным людям отдых нужен.
Слишком темно, надо еще хотя бы минут пять-десять подождать. Никогда прежде время не тянулось так медленно, Рогов изнемогал от желания подняться и устроить короткую разведывательную вылазку. То, что он заметил, того стоило.
Наконец решив, что уже светло настолько, что не рискуешь переломать конечности на каждом шагу, встал, очень осторожно, боясь потревожить товарищей, направился к тому, что поначалу принял за скалу необычных очертаний. Но теперь осознал, что первое впечатление обманчиво. Ни о каком природном образовании не могло быть и речи — перед ним огромная каменная башня.
Точнее — остатки башни. Сложенная из неподъемных, тщательно обтесанных камней, широкая, не меньше двадцати метров диаметром, некогда, должно быть, высокая. Но время ее не пощадило: полностью сохранилось лишь основание на фундаменте из исполинских блоков; дальше на небольшую высоту вздымаются заметно перекосившиеся стены, будто неровно обгрызенные поверху. Там и сям валяются сверзившиеся прямоугольные камни, некоторые раскололись при падении. Подойдя к ближайшему, Рогов оценил его габариты: в длину метра полтора минимум, ширина под метр, толщина на треть меньше. Сколько же он может весить? Для ответа на такой вопрос надо знать плотность породы, а спросить ее можно лишь у Сфена. Не станешь же его будить ради такого пустяка.
Вход зиял черной пастью чудовищного зверя, перед ним лежала плита схожих с ним размеров и формы. На ее торце удалось разглядеть высверленные отверстия большого диаметра. Присев, потрогал края, сунул палец чуть глубже, тоже ощупал. Гладко, будто по зеркалу водишь. Для чего это? Сюда когда-то входили пазы, и камень был частью какого-то механизма? Почему бы не предположить, что он являлся воротами, габариты ведь на глаз сходятся. При малейшей угрозе гарнизон башни их закрывал, после чего попасть внутрь, не пробив крепкой преграды, было затруднительно.
Сколько веса в этой плите? На вид она куда больше того блока — раза в четыре минимум. Это уже не центнеры, а тонны. Должно быть, ручка у такой дверцы была соответствующей, но, к сожалению, от нее и следа не осталось. Или остался на другой стороне камня, но, чтобы перевернуть такую громадину, сил отряда недостаточно.
Пускай археологи будущего переворачивают.
Светлело на глазах, и Рогов рискнул сунуться внутрь. Здесь мрак тот еще, но, если взглянуть наверх, все видно куда лучше, ведь потолка у башни не осталось. Лишь жалкие остатки перекрытий по краям. Они не были целиком каменными, время до крошки сожрало деревянные детали, оставив лишь опорные монолиты, располагавшиеся по кругу неширокими балконами.
Что-то с шелестом пролетело возле лица, но Рогов ничуть не испугался. Вместе со Сфеном он где только не побывал за последние недели, в том числе и в паре серьезных пещер. Одну облюбовали летучие мыши, они висели под сводом в неимоверных количествах, и там стоял схожий запах, разве что куда насыщеннее, и звуки слышались похожие.
Мышей он не боялся. А вот забираться по круговой лестнице опасался. Осмотрел ее, ощупал. Пандус из больших блоков, протягивается лишь до остатков перекрытий первого яруса. Дальше, должно быть, использовались деревянные конструкции, но от них ничего не сохранилось.
Ну и ладно, решено. Вроде над головой ничего опасно не нависает, в этом месте стена пусть и выглядит скверно, но состояние у нее не из тех, что, того и гляди, рассыплется. Может, и глупое мальчишество, но Рогову нестерпимо захотелось забраться наверх и бросить взгляд на все четыре стороны. Рассветает быстро, с высоты можно много чего разглядеть — вдруг получится прикинуть
