был прекрасный слух. Из Тисули, с золотых приисков, ехали люди за музыкой к мо-
чей. Тем не менее, внутреннее напряжение, которое нес сам материал «Молодой
ему деду — Степану Родионовичу. Именно в дедушкином доме в Мариинске на вы-
гвардии», был настолько сильным, что разрядка была необходима.
соком крыльце я и дала свое первое представление. Было мне тогда шесть лет.
Мы работали почти четыре месяца. Сергей Аполлинариевич нам говорил, что
— И это уже было первое, еще не осознанное движение в профессии?
научиться сниматься можно в одном фильме, важно, что ты принесешь с собой
— Да. Увлечение театром захватывало. Потом уже в Новосибирске, когда туда
на съемочную площадку. А это, оказывается, не так просто. Отснятую картину пос-
эвакуировали из Ленинграда Александринку, филармонию и ТЮЗ, я ходила на все
мотрел сам Сталин и потребовал убрать сцены провала партогранизации, казнь, па-
спектакли. Хотелось играть. Занималась в драмкружке. Когда началась война, мы
нику, отступление из Краснодона. Это было большой травмой для всех, кто работал
с драматическим кружком ездили со спектаклями по колхозам и госпиталям. Види-
над картиной. Но, несмотря ни на что, это лучший период в моей жизни.
мо, под влиянием всего этого я и выбрала профессию. В 1943 году ВГИК объявил
— Говорят, сама мать Любы Шевцовой со слезами на глазах призналась,
в Алма-Ате, первый набор на все факультеты. И я, закончив в 16 лет школу, поехала
что вы очень были похожи на ее дочь.
поступать. Как, откуда пришла ко мне мысль поступить именно во ВГИК, я не пом-
— В первый же день нашего приезда в Краснодон я пошла в дом к Ефросинье
ню. Я знала, что буду актрисой, но почему — киноактрисой? Кино было для меня
Мироновне Шевцовой — матери Любы. Очень я волновалась, и когда Ефросинья
чем-то далеким, чужим, не то, что театр. Но меня приняли. А в Москве тем време-
