мому что-то нравится. Например, без всяких понуканий он прочитал «Мастера и Мар-
нравилось. Это приносило небольшие деньги, но зато была масса свободного вре-
гариту» Булгакова. Сейчас, и меня это удивляет, почему-то читает Эдгара По. Пуш-
мени. На это я и жил. Еще была всякая «негритянская» работа: время от времени
кинская «Капитанская дочка» ему понравилась, а про Тургенева он сказал, выражаясь
подбрасывали переводы с языков народов СССР.
на своем языке, что это «отстой». Но я бы не хотел, чтобы по этому поводу у него были
— И продолжали писать?
какие-то комплексы. Он лучше меня разбирается в компьютере, и я всегда обращаюсь
— Нельзя сказать, что за эти годы я ничего не создал, как раз наоборот: я много чего
к нему за помощью. Я же в свою очередь стараюсь подсказать, что надо читать. Книга
написал. Но все это выходило за рамки того, что тогда печатали. Мой «черный» юмор,
есть книга, и ее никакой компьютер никогда не заменит. Не думаю, что в этом смыс-
мои насмешки над действительностью, а также мои персонажи, которые были людьми
ле это абсолютно пропавшее поколение. Мой сын что-то читает, и слава Богу.
дна, — все это пугало издателей. Ну а когда шлюзы открылись — мне было что печатать.
— Вы долгое время находились в оппозиции к власти. Как вы оцениваете
— Как вы сейчас оцениваете состояние сегодняшней литературы? Есть ли
ситуацию в стране сегодня?
у нее читатель?
— Я никогда не был в оппозиции к власти. Какая может быть оппозиция к влас-
— Многие утверждают, будто люди читают нынче все меньше и меньше. Я готов
ти маразма! Я не коммунист, не антикоммунист. Я просто не желаю этого знать!
с этим поспорить, ибо люди никогда не перестанут размножаться, пить водку и слушать
У меня нет ровным счетом никакой ностальгии по тем временам, пропади они про-
