А друзья? В конце концов, я не вижу кольца на Вашем пальце. Простите за личный вопрос, но у Вас же должен быть любимый человек, парень, который просто обязан Вас поздравить?!
София сначала просто промолчала, но потом эмоционально выдохнула и промолвила: «Парень обидел меня сильнее всех!».
Зайдя в кабинет, полковник повесил китель на вешалку и предложил огорчённой миловидной девушке присесть на стул.
Знаете, София… Я же могу Вас так называть?
Да, да, конечно.
Так вот, мне кажется, что к концу этого изматывающего дня Вы будете самой счастливой девушкой на Земле.
Она посчитала слова старого полковника, который напоминал ей заслуженного боевого генерала войны 1812 года, воочию видевшего смерть, боль, ужас, радость победы, и взвалившего на плечи поручительство за каждого юного солдата империи, простым оптимистичным подбадриванием. На них она просто усмехнулась.
Может быть, чаю?
Кабинет офицера напоминал красавице чулан, в котором было множество нужных вещей из прошлого, покрытых толстым слоем пыли. Эта творческая захламлённость обстановки кабинета придавала неповторимый шарм умудрённости Геннадия Семёновича.
Нет, спасибо… Могу ли я позвонить?
Папе, наверное?
Слова полковника напрочь отбили у Софии желание куда-либо обращаться и тем более к отцу. Она была подавлена, у неё совсем опустились руки.
Одну минуту, подождите. Посмотрю, работает ли телефон и приду.
Этот странный усатый полковник почему-то начинал вызывать у волшебной девушки симпатию. Она чувствовала исходящее от него тепло и доброту. Старая военная выправка делала этого колобка немного забавным.
Геннадий Семёнович вышел из кабинета и захлопнул дверь. Теперь ему нужно было тянуть время. Но вся эта затея нравилась ему всё меньше и меньше. И только пламенная речь Уратмира о том, что он любит Софию и что это лишь маленькая необходимая капля грусти в их вечной совместной счастливой жизни, заставляла старого полковника так поступать с этим чистым ребенком.
Ну, Уратмир, если к полуночи она не превратится в Золушку, я тебя лично привлеку к общественным работам по уборке туалетов парка, пробурчал себе под нос Геннадий Семёнович и интенсивно рванул по кабинетам.
Моя комната.
Рация, зашипев, подстегнула мои худшие опасения…
Уратмир! На связь, это Миша! У нас проблема!
Если честно, я так и знал! Не могло всё задуманное идти как по маслу. Как оказалось, ситуация была не совсем сложной, и благодаря умению Михаила физически заставить людей активизировать свою умственную деятельность всё успешно разрешилось. Обо всём по порядку. А дело было так…
