чем-то мифическим. Любое наше появление потрясает воображение.
Перебив Генрорда, молодой Зимайн сказал:
Великий Отец, так и должно быть. Нечего этим недостойным даже видеть Вас. Эти обыкновенные взгляды отребья просто унижают Ваше величие!
Генрорд искоса, с глубиной мысли, посмотрел на молодого первородного, одобрительно прикрывая глаза. И ничуть не удивляясь, продолжил:
И именно сейчас ты хочешь потешить самолюбие этих полукровок. Пустяковые и непонятные создания уже четыре вселенских года и шестьдесят месяцев творят жалкое подобие мира. Мерзко копошатся, плетут интриги, пытаются заработать наше расположение, чтобы использовать его в диких играх на просторах космического масштаба. А ещё хуже то, что многие из них начинают считать себя равными нам и, горделиво, своими писклявыми голосочками, пытаются заявить об этом. На самом деле сейчас идёт безжалостная война, спрятанная под маску бесславных правил наших же негласных законов, которые мы с «Чёрными богами» произнесли. Но всё это лишь оправдание.
Царствующий отец будто заговорился и погрузился в себя. Он словно не мог объять то, что понимал. Даже для него это была неподъёмная ноша:
Но отец! Генрорд, он убил моего брата, я не могу не отомстить!..
Дослушай, пожалуйста. Ты молод и горяч. Послушай… После того как погибли три величайших существа, которых больше никогда не будет, мы потеряли возможность вернуться к истоку и стали развиваться, всё дальше и дальше отходя от изначального. Стоя на пороге гибели, мы получили шанс жить, но, как ни странно, именно в тот момент мы ближе всего подошли к пониманию мысли Инродверга. Погиб, канул, испарился, опустел, иссяк, мы точно не знаем, но его не стало этот Апокалипсис покинул нашу «явь», нашу твердь, он покинул все плоскости понимания. В тот момент, в такой внезапный «миг» вирус Апокалипсиса исчез там же, где его и не могло быть. Нас одурманивало счастье, радость была настолько великой, что два первородных мира, «белый» и «чёрный», договорились о перемирии. Казалось, наконец-то, безумному пролитию бесценной первородной «сути-плазмы» пришёл конец.
Но довольно скоро появилось понимание того, что Апокалипсис всё-таки оставил упоминание о себе, дав возможность вкрасться новым безумным мирам, мерзким презренным созданиям, наделённым не только жизнью, но и частичкой мира, созданного Инродвергом. Они множились с невероятной скоростью и заявляли о праве на жизнь в этом чертоге. Позволив им существовать в нашей Вселенной, с помощью турниров мы стали жёстко биться между собой за возможность управлять этими никчёмными ошибками, поражёнными программными продуктами нашей системы. А мироздание всё-таки уже было отравлено. Гоняясь за властью над этими «вариациями совокупных признаков», мы всё дальше и дальше удалялись от истока. Первое время, захватывая территории, овладевая ресурсами, энергиями недосуществ, мы беспощадно высасывали их суть. Наш разум был увлечён дипломатией. Занимаясь стратегированием, хвастались количеством порабощённых миров и собранной энергией. Беспредельно радуясь строительству новых коридоров мышления, поражённых сугубо неправильными просторами познания, мы тут же подчиняли и использовали их в своих нуждах. Бесформенность нашла своё отклонение в разновидности этих размытых попыток найти позиции, которые должны ужиться в симбиозе осмысления себя, окружающих, и в целом, всего, с чем она соприкасается.
Пришёл момент, когда убогих миров стало слишком много и контролировать это стало невозможно. К нам пришло осознание того, что дети хаоса подросли и перестали беспрекословно подчиняться приказам. В большинстве уголков Вселенной Великого Разума Инродверга не видевшие нас слепцы всё-таки знали и о силе первородных. Некоторые ущербные миры были уже хорошо развиты и стали думать, что могут вершить свою судьбу самостоятельно. Конечно, эти первые попытки полукровок стать независимыми от тех, кто уже не являлся истоком, были объяснимы. Ну, зачем подчиняться тем, кто не может дать Великого понимания Инродверга? Зачем унижаться перед скрывающими правду, абсолютно не богами? Да и как можно доверять тем, кто их считает недосозданиями? Зачем
