ему гостей, кивая и улыбаясь им.
Отче, я вижу в глазах наших собратьев огромную надежду, которую они связывают со мной немного встревожено сказал юноша из-под капюшона мантии тёмно-сиреневого цвета.
Оставались считанные относительные минуты до начала церемонии. Вдруг пред Орионом появилось удивительное создание Вселенной. В одно мгновение он почувствовал жар, холод, тепло и мороз. Сердце стало биться чаще трепета организма, словно поддаваясь чарующей музыке, вызывающей желание стать родным этому творению чистоты, защитить его, укрыть, прикоснутся к нему. Сию секунду, «без мгновения» избранный понял, что дальнейшая бессмертная жизнь без этой девушки немыслима. Могущество, которое он приобрёл, совершая невообразимые подвиги, и даже величайшее предназначение он готов был променять на один единственный взгляд, наполненный чистейшей невинностью, вдохновляющий на новую жизнь, пробуждающий желания, наделяющий мужеством, требующий уважения, подбрасывающий в облака, воспламеняющий «суть-плазму». В его сердце родилась та самая первородная любовь избранного юноши, на котором лежала ответственность за спокойствие собратьев, к застенчивой от своего умиления девушке. Тёмно-русая чудо-краса с хрупкими очертаниями, робко улыбающаяся, с милыми ямочками на щеках впечаталась в сознание молодого миссии. Больше и чище этих чувств не могло быть на этом свете.
Не успев опомнится, он оказался в центре круга творения, где пять Царствующих Отцов уже проводили церемонию, а его доспехи обретали последнюю стадию могущества каждого из пяти первородных этносов «белого мира». Инициация прошла совершенно незаметно, притом что ждал он этого момента каждый вздох своей жизни. Но теперь все его мысли были с той милой незнакомкой. Конец обретения венчали слова Генрорда:
Братья! Я обращаюсь к четырём Царствующим отцам обернувшись, произнёс он. Дети наши! Мы много испытали за те семь циклов, прошедших со дня сотворения этой Вселенной «Великим Разумом Инродверга». Венценосное событие осталось в памяти далеко минувших дней. Мы пережили огромное количество битв с «чёрным миром». Со дня творения не было не единого мига, когда бы мы не противостояли нашему вечному врагу до последнего «Я». Много великих, светлых, лучезарных братьев пало в этом извечном противостоянии.
И далее совершенно стихшим голосом Генрорд произнёс, наверное, самую желанную фразу, которую все хотели услышать:
Наступил тот самый момент… Мы все долго ждали и трепетно верили….
После чего все приглашённые гости, как по сигналу, синхронно начали аплодировать. Их радость была совершенно искренней.
Генрорд развернулся полубоком к Ориону и пригласил к себе. Шаги парня были робкими, в движениях чувствовалось стеснение. Не слишком уверенной походкой он всё же вошёл в центр, над которым не было довлеющей высоты. Старейший Отец тут же крепко обнял его, похлопывая по спине и негромко приговаривая:
Свершилось! Свершилось!
Зал залился аплодисментами.
Естественным образом приближалось время пира, который должен был состояться в замке Архсу, где «Высеченный зал Собраний» был полностью готов к приёму гостей и венчанию грандиозного события посвящения Ориона.
В центр круга творения вышел Градвирг:
Друзья мои! Мы рады пригласить всех на дальнейшее празднование в наш первый дом Архсу, который уже готов встретить нас, обеспечивая эксклюзивную возможность широкой и индивидуальной коммуникации с избранным.
