- Я, наверное, пойду хоть где-нибудь сторожем устроюсь, и то хоть что-то. В руководители меня не возьмут.
- А хоть и возьмут, ты же не сможешь украсть, как другие крадут. Да ты мешок зерна домой хоть когда приволок?
- Извини, у каждого свои правила, я верю, что воровать грех.
- Что это ты стал в Бога верить? На тебя это не похоже.
- Я придерживаюсь мнения, что Бог един, и нет разницы в вероисповедании. Я верю в то, что с богом нужно быть искренним, а какие молитвы и ритуалы ты для этого выбираешь, не имеет значения.
- Ты не фантастику пиши, а философские трактаты, - сказала жена и принялась мыть тарелки. В такие моменты я пытаюсь ее не беспокоить. Да и вообще пора продолжить рассказ.
Алекс.
В наши дни село - это вымирающая ветвь от остатков цивилизованного мира. Я вижу каждый день одни и те же лица, которые улыбаясь мне, здороваются от чистого сердца. В городе все бегущие, спешащие и неприветные с угрюмыми лицами. И если ты нечаянно скажешь по привычке «здравствуйте», то смотрят на тебя как на дурака.
Вот и я прогуливался этим солнечным летним днем, пытаясь скрыться от жары и от тещи, которой все хотелось загнать меня на огород с полилкой. Но какой дурак пойдет в такую жару на огород? Сейчас и в тени плюс 36. Это глобальное потепление меня достало.
Я бил ноги об остатки асфальтового покрытия в направлении северо-западного крыла нашей улицы. Там живет мой кум Василий. В кармане я рукой потрогал червонец, незаметно утаенный от пристального взгляда тещи. За этот кошт мы с Василием можем купить пару бутылок самогону, что будет достаточно для веселья наших душ. В село, сами понимаете, самое веселое мероприятие это набраться алкоголя, и при этом болтать по душам.
Василий жил сам, в скромном саманном домике, стоящем за сто метров от пруда. Вот уж не знаю, почему так близко от водоема, но это единственная хата на селе, которую построили наоборот. Сначала огород, а потом дом. Зато какой хороший у Василия сад с запущенными деревьями, среди которых можно спрятаться от назойливых глаз. Мы, местные мужики, возлюбили это место для попойки, и Василий для этого в саду поставил стол и лавочки с вкопанными в землю столбцами. Удобно, надежно и дешево. Вокруг непроглядная тьма деревьев и кустарников. Человек несведущий не мог так просто найти дорогу к месту сбора, потому что нужно знать как пробираться через чащи кустарников. Кстати, там уже была видна тропинка, которая получилась сама собой, натоптанная нашими мужицкими ногами.
Я пришел сквозь кустарники и обнаружил Василия за столиком. Там было еще несколько односельчан. Перед ними стояла пластмассовая бутылка с самогоном, имелась и кой-какая закуска, сало и помидоры, серый хлеб, чеснок. Обычная сельская закуска, которая была под рукой. Вместо воды всегда использовали яблоки и груши, которых было вокруг навалом.
- Привет, Алексей, - ответил на протянутую мной руку Василий, - сто грамм будешь?
- Буду, - с радостью сказал я и протянул руку Ивану и Сереге. Они бывшее победители социалистического соревновании, лучшее комбайнеры района, в прошлом разуметься. Теперь ребята запили и комбайн их давно сдан в металлолом. Колхоза нет, а несколько импортных комбайнов из районного центра собственность какого-то депутата обрабатывают поля во всех бывших колхозах. Теперь не поймешь, в чей собственности поля. То ООО, то еще какой-то фермер из города. Из местных мало стало фермерами, в основном бывшие председатели колхозов и инженеры с агрономами. И то их хозяйства основаны на сворованных или по дешевке приобретенной в бывших колхозах технике. А простым смертным трактористам ничего не осталось, как уйти в запой, или сезонно наниматься к фермерам за нищенскую плату.
