Родившаяся в 1767 (или в 1768-м) году Ульяна Яковлева стала, как уже сказано, самой первой нянькой Александра. Она мельком упоминается в мемуарах пушкинской сестры Ольги Сергеевны Павлищевой. Сверх того, занесена «вдова Ульяна Яковлева», «35 лет» (позднее — «37 лет»), и в исповедные росписи московских храмов за 1803–1808 годы [129] . А совсем недавно С. К. Романюку удалось установить, что крестьянка скончалась на Большой Молчановке, в очередном доме («доме священника»), который снимали С. Л. и Н. О. Пушкины. Это случилось 15 мая 1811 года [130] . Выходит, что баба до последнего вздоха исправно служила своим господам и их деткам, и тут в кои-то веки надлежит согласиться с В. В. Набоковым, который писал: «Итак, давайте помнить Арину, но не забудем при этом и добрую Ульяну» [131] .
Помянем добрым словом и её товарку. В конце 1860-х годов в печати вдруг появились сообщения о том, что у Александра Пушкина была в Москве и «вторая няня», или «помощница няни», по имени Екатерина Николаевна. С небольшими заметками на данную тему выступили во «Всеобщей газете» сразу два автора — писатель и переводчик Ф. Б. Миллер и некий Д. Они рассказали, что эта «очень ветхая старушка», большая охотница до сказок, ещё жива и нашла себе приют в московской Набилковской богадельне. Память тогда уже не повиновалась «нянюшке», и о детстве поэта она мало что могла поведать (хотя кое- что в итоге всё-таки вспомнила). Выглядела почти ослепшая Екатерина Николаевна лет этак на девяносто; словом, была лет на двадцать моложе Арины Родионовны и примерно на десять — Ульяны [132] .
Указанные газетные публикации не в почёте у пушкинистов и цитируются ими нечасто и неохотно, однако сам факт существования у «Александра Сергеича маленького» официальной «второй няни» так и не был, кажется, никем оспорен. Тем самым её наличие у ребёнка можно, по-видимому, считать доказанным.
Но если у недавно родившегося Александра Пушкина имелось целых две няньки, то была ли
Для самой Ольги Сергеевны Арина Родионовна — безусловная, во всех смыслах этого слова, «няня»; точно такая же, какой была Фадеевна для Ольги (или, в переделанном варианте беловика, для Татьяны) Лариной. В черновых и беловых рукописях второй главы «Евгения Онегина» красочно и довольно полно изложены обыденные нянины функции:
