-- Мне кажется или твое расследование зашло в тупик? – начал он сверлить меня взглядом. – Я не враг тебе, Маша. Если хочешь, задай мне те вопросы, что не дают тебе спокойно жить. Обещаю, что постараюсь на них ответить.
-- Идите вы все к черту! Я уже ничего не хочу. Только домой. – очень захотелось всплакнуть, и слезы угодливо подступили к глазам.
-- Успокойся, скоро поедем. – Он поднял голову и кивнул охраннику.
Тот поднялся и вышел в коридор. Но не прошло и минуты, как снова появился, распахнув дверь перед новым действующим лицом. Когда в кабинет вошла Алина, я сидела и вытирала глаза платком. Леонид в это время был хмур и отвернулся от меня, изображая праведный гнев на то оскорбление, что нанесла ему, назвав дураком и шутом. Бывшая подруга прошла на середину комнаты, оглядываясь и оценивая обстановку.
-- Присаживайся. – Алексей указал ей стул, самый ближний к нему. – Сегодня у меня не самый лучший был день, а вечер и вовсе пока никуда не годится. Еще вот эта проблема. Надо решить, что делать с этими двумя.
Обращался он к Алине, на нас с Леонидом только коротко кивнул. И на лице у него ничего хорошего к нам не было, что не укрылось ни от кого в этой комнате. При его словах Леня весь подобрался и сел, как школьник, хорошо выучивший урок и готовый отвечать. У меня по сравнению с ним вид был, скорее всего, двоечницы. Ну, а Алина при этом походила тогда на учительницу, если продолжать сравнивать нас в этом ключе. Действие же разворачивалось в кабинете строгого директора, никак не иначе.
-- Сама понимаешь, что без тебя эта история закончиться не может. Ты, Алина, ее начала, тебе ее и завершить придется.
Услышав подобное, я разом переключилась со своих переживаний на бывшую подругу. И не потому, что взгляд ее в мою сторону был очень уж вызывающим, а в словах Алексея явно звучала угроза в наш с Леонидом адрес. Просто за то время, что мы с Кругловым были вместе, успела его немного изучить. И теперь понимала, послушав и понаблюдав за ним, что он вел игру. Свою, только ему понятную. Но мне стало отчего-то тревожно, если не сказать больше. А вот Алина, похоже, праздновала очередную свою победу.
-- Сказать-то мне, Алеша, нечего. Ты сам теперь видишь, какую змею пригрел. Она по жизни все разрушает. Ни о какой любви и преданности даже не подозревает. Нет у нее таких понятий.
-- А у кого они есть, может быть, у него? – взгляд Круглова уперся в Леонида. – Так куда ты делся от своей любимой женщины прошлой весной, когда ее обвинили сразу и в измене жениху и в должностном преступлении? Говори, не стесняйся. Молчать в этом кабинете бесполезно. Если я кого здесь спрашивал, то все мне отвечали. Что напрягся? Ну, да черт с тобой. Не ломать же тебе, в самом деле, пальцы. Я и сам могу за тебя ответить.
Он выдвинул ящик стола и достал из него листы бумаги. Положил перед собой и принялся нам их читать.
-- Вот. Леонид Матвеевич Костюков, кличка Кость. Анкетные данные с рождением, учебой и прочим пропускаю. Далее. Привлекался по статье… Для тех, кто в этом не разбирается, поясняю, что это означает мелкие аферы. Еще от себя добавлю, что промышляет больше на любовном фронте, входя в доверие к женщинам, действует в своих корыстных интересах. Если в двух словах, то брачный аферист.
-- А с виду такой приличный мужчина… -- фыркнула Алина.
-- Ну, ты-то должна была знать его лучше. – Алексей снова обратился к ящику стола и извлек из него несколько фотографий. – Вот ты с ним на групповом снимке. Это еще в институте. Ведь учились вы в одной группе, разве нет? А этот снимок сделан много позже. Вновь судьба свела вас на курорте. Хорошая пара, даже красивая. Твоей маме, Леня, это фото грело душу, все надеялась,
