-- За шубой.
-- Вот! Что у нас, нечего ей предложить?
-- И покупатель не она, а ее «спонсор», любовник, то есть.
-- Нам-то какая разница? Он за нее заплатит. У нас чаще всего расплачиваются мужчины. Не имеем мы права обсуждать их личную жизнь.
-- Так она знаете, что захотела? – успокоившаяся, было, продавец снова закипела. – Не только шубу самую лучшую, но еще и мою кровь всю выпить.
-- Успокойся и не фантазируй. Дай ей, что она хочет, а когда выйдет за порог, мы с тобой вот на этом самом месте вздохнем с облегчением, махнем по рюмке ликерчика и посмеемся.
-- Так она вашу шубу хочет, ту, что себе решили оставить, из Италии
привезенную. И еще вас в зал пригласить требует.
-- Вот оно, что… Тут я сама виновата. Нечего было на витрину ее выставлять. Права на стороне той дамы. Делать нечего, будем ей ее теперь продавать.
-- А как же вы?
-- Ты имеешь в виду шубу? Если «да», то потом привезу себе новую. В зал же мне идти не с руки. Хотела здесь все закончить, и так засиделась допоздна.
-- Хорошо, Мария Александровна, я попробую уладить проблему.
Она ушла, а я снова села за стол. Только поработать не получилось. Уже через пять минут Марина снова стояла на моем пороге.
-- Ладно. Пойдем.
Я поправила на себе костюм, радуясь, что сегодня не одела, как обычно любила, джинсы и блузку. Если на тебе модные и дорогие шмотки, я заметила, разговаривать с подобными тетками было легче. Мне-то без разницы обычно было и на одежду не оглядывалась, всегда чувствуя себя уверенно, а вот на них мой солидный вид действовал успокаивающе.
Войдя в зал, осмотрелась, но и так было понятно, куда следовало идти. Из укромного уголка, где стояли кожаные диваны для отдыха или ожидания доносился крикливый голос разгневанной покупательницы. Она сидела, а над ней возвышались две девушки продавца. Но, все равно, ее было очень много. Возмущение даму, как распирало изнутри. Она постоянно была в движении: крутилась на сиденье и размахивала руками.
-- Добрый вечер. – Подошла я к ней и обратилась без заискивания, серьезно, но миролюбиво. – Вы хотели меня видеть? Слушаю вас.
Крупная брюнетка, вполне привлекательной внешности, если бы не перекашивалась теперь от кипучего раздражения, изложила мне свою точку зрения на проблему. Из всего, в целом, следовало, что Марина доложила мне все верно. Стало ясно, что со своей шубой мне предстояло проститься. К этому мысленно уже была готова, поэтому никак не показала своего настроя.
