и северянин-берсеркер. В одиночку не справишься.
Брон потянулся к деньгам. Его руку накрыла холодная ладонь чужака. Лицо в очередной раз изменилось.
– Остановишься на постоялом дворе «Котелок». Хозяин не возьмет с тебя денег – все оплачено. Представишься, скажешь, что прибыл из Ламморы. Этого будет достаточно. Попросишь четвертую комнату на втором этаже. Ее держат специально для тебя.
Тысячеликий убрал руку.
Брон сглотнул. Ему показалось, что ладонь обжег холод неведомых пространств, о которых человеку лучше не знать.
– Твой браннер на пристани. – Незнакомец поднялся. – Ешь и ступай. Капитан знает о тебе, каюта оплачена.
Брона обуревали сомнения.
– Почему ты мне помогаешь? В чем твоя выгода?
Наниматель хмыкнул.
– Коэн мой давний враг. Так что наши с тобой интересы временно совпадают. До встречи.
Брон проводил взглядом худощавую фигурку чужака. От этого странника веяло чем-то нехорошим. Пораскинув мозгами, бывший телохранитель решил, что его нанял могущественный чернокнижник. Разговор велся на ламморском наречии, но это ни о чем не говорило. Чернокнижник явно был не из этих краев. Скрывал истинный облик, пользовался защитной магией. Возможно, за ним стоял еще кто-то.
Брон доел остывающий обед. Убрал тугой кошель в заплечный мешок. Бросил на стол пару монет и вышел в сумрачную мглу.
Глава 13
Ученик хозяина дверей
Сверкающий диск встал над Улкундаром.
Мастера ножей шли по многолюдным улицам древнего города, влившись в поток непривычно одетых южан. Равнинные жители предпочитали носить просторную одежду, подпоясанную широкими кушаками. Лица улкундарцев скрывались под соломенными шляпами. Многие носили колпаки и маленькие круглые шапочки. Купцы предпочитали мягкие сафьяновые сапоги, воины – кожаную обувь, бедняки разгуливали по мостовым босиком. На улицах Улкундара встречались предсказатели, слепые искатели воды, мошенники, разносчики еды, сводники и сборщики новостей. Последние скупали слухи и проверенные вести по дешевке, а затем перепродавали их тем, кто интересовался.
По обеим сторонам широкой улицы вырастали многоярусные дома с загнутыми крышами. Некоторые здания украшали бумажные фонари, разноцветные ленты и связки колокольчиков.
Всюду слышалась незнакомая речь. Гортанные наречия Хо-Шана, напевный южный говор, отрывистая северная речь. Ольгерду казалось, что он попал в бесконечный многонациональный лабиринт, населенный представителями сотен народностей. По Улкундару свободно разгуливали островные пираты, работорговцы, перевертни из Мерфа и хмурые воины Альянса. Мимо прошла шеренга бритоголовых монахов, тянущих заунывную песню и звякающих бубнами. Монахи носили бесформенные одежды шафранового цвета, в их зрачках поселилась отрешенность.
– Не отставай, – буркнул Вячеслав.
Хозяин Дверей просачивался сквозь толпу без видимого напряжения. Вячеслав знал, куда идет, и не желал отвлекаться на посторонние вещи. Что же касается Ольгерда, то он жадно впитывал образы. Рыку здесь тоже нравилось – зверь чинно вышагивал справа от своего хозяина, втягивая ноздрями экзотические запахи.
Жители Улкундара были смуглыми и узкоглазыми. Мировая равнина сделала их такими. Бескрайние степные ландшафты, ветра и палящее солнце, редкие лесные оазисы – вот что досталось выходцам с юго-запада. На востоке протекал Индр. Там простирались холмы, девственные леса, плодородные земли, горы, дожди и туманы. Но то – восток. Основатели Улкундара привыкли к свободе, солнцу и ветру. Они были прирожденными кочевниками, погонщикам тучных стад, захватчиками приграничных поселений. Оседлость тяготила потомков степных воинов. Но без оседлости Улкундар не вырос бы из земли, не возвысился бы над Винхуном, Ардом и Урхатом, не превратился бы в объект паломничества тысяч странников, жаждущих прикоснуться к Истине.
В воздухе запахло специями, свежей рыбой, горячими булками и уличной едой – странники приближались к рынку.
– Долго еще? – спросил Ольгерд.
– Почти пришли.
Вячеслав шел не оборачиваясь.
Позади остались степные причалы, прощание с Тунганом, дождь и страх перед чужим миром. Ольгерд погрузился в воспоминания. В его памяти снова полил нескончаемый дождь. Зашевелились враждебные заросли. Под темно-зеленым сводом
