Мысль, четкая и оформленная в словесный каркас, ворвалась в сознание Ольгерда. На краткий миг он ощутил единство с разумами рлока, Вячеслава и нескольких десятков человек, живущих на этом озере. Это слияние поразило мастера ножей – он не подозревал, что умы способны взаимодействовать настолько плотно.
Ответил Вячеслав. Его голос четко прозвучал в соткавшемся ментальном пространстве:
Пауза.
Ольгерд внезапно осознал, что обмен мыслями – лишь верхушка айсберга. Ниры заглянули в глубины душ пришельцев, увидели все, что скрывалось, изучили прошлое и настоящее гостей. Заглянули и не увидели зла. Испытание пройдено.
Мастер ножей вздохнул с облегчением. Не хотелось оказаться там, куда перебросили унгуров.
Деревья расступились, открывая берег озера и небольшое человеческое поселение. Ниры, как говорилось в «Дневнике», любили простор и не селились в скученных городах. Эти люди не окружали себя стенами, рвами и укрепленными башнями. Деревушки, хутора, тихие городки. Многие жили в одиночестве, пытаясь разобраться в своем предназначении. Обитатели Нирваны были долгожителями – старейшим из них исполнилось по две-три тысячи лет. Поэтому семьи создавались редко – философы не беспокоились о сохранении расы.
Перед путниками лежала деревушка в три десятка домов, не больше. Ольгерд узнал улкундарский архитектурный стиль – изогнутые крыши, открытые террасы, квадратные в сечении сваи. Никакого фундамента. Вероятно, озеро разливалось весной, и, судя по высоте свай, вода поднималась достаточно высоко. Дома были разбросаны по всему побережью. Никаких заборов. Никаких собак. Стены представляли собой полупрозрачные задвижки, которые в Хо-Шане назывались «седзи». «Интересно, каково тут зимой», – подумал Ольгерд.
А потом он увидел нечто, перевернувшее его представление о пределах человеческих возможностей.
Парящий человек.
Мужчина, на вид около тридцати. Висит в позе лотоса над крышей собственного дома. Глаза закрыты. На лице – умиротворение. Просторные одежды, бритая голова, заплетенная в косичку бородка. Приближение чужаков не заинтересовало жителя деревни. Его разум витал далеко.
– У всего, что ты видишь, есть названия, – сказал Вячеслав. – Телепатия, левитация. Слова из языка Демиургов. Эмпатия, телепортация. Много всего.
– Телепортация? – переспросил Ольгерд.
– Переброска себя или предмета на дальнее расстояние. На любое расстояние. Мгновенный переход.
Странно, размышлял Ольгерд, следуя за учителем. Живешь в мире, где руны и магия в порядке вещей. Переносишься в Нирвану, где это не работает. А здесь –
Обучение только начинается.
Мысль поразила своей простотой и очевидностью. Все, что до сих пор делал Вячеслав, было направлено на развитие Ольгерда. Гильдия хочет превратить мастера ножей… в кого? Пока неизвестно.
Тот же голос в голове.
Путники двинулись к старенькой деревянной пристани, возле которой на волнах покачивалась лодка.
Ольгерд поднял голову и всмотрелся в горизонт. Вдалеке, посередине озера, что-то чернело.
Рык первым запрыгнул в лодку. Утлое суденышко качнулось, но выдержало вес полярного рлока. Побросав тюки с вещами под банки, мастера осторожно спустились с причала. Вячеслав сел на весла. Деревянный настил начал медленно отодвигаться прочь.
Весла равномерно поскрипывали в уключинах.
– Куда мы плывем? – спросил Ольгерд.
– Увидишь.
