добравшись до какого-нибудь спокойного места, сядет на несколько дней за письменный стол и подробно опишет все до мельчайших деталей, и эти сведения, возможно, однажды помогут ускользнуть из смертельной ловушки кому-то из тех, кого судьба забросит в эти места.
Вот сегодня эти записи ему очень помогли. Едва узнав от подавальщика трактира название деревни, искусник отчетливо припомнил имя, обведенное в том пухлом отчете зелеными чернилами. Место, где находится бакалейная лавка торговца, отмеченного как «особо надежный человек», тоже было указано, и именно туда Инквар и направился, наскоро доев похлебку.
По первому знаку искусника купец изобразил на лице почти настоящее счастье, назвал его дорогим дедушкой и мгновенно проводил через заднюю дверь в дом. Единственный приказчик отнесся к появлению незнакомого дедушки совершенно равнодушно, и Инквар отлично знал почему. Эртал происходил из племени пустынников, а у них каждый человек, с которым пришлось хоть раз в жизни посидеть за одним столом или просто поговорить по душам, с тех пор считался родичем. И таких могло приходить к Эрталу не по одному десятку в день.
Все остальное устроилось быстро и просто. Некоторые копуши не успели бы еще пожарить яйцо, а Инквар уже купил и коня, и седло, и даже набил припасами дорожный мешок. Не забыл он про запасную одежду и одеяло, точно зная — у Кержана не будет возможности взять с собой даже кусок хлеба. Он ведь пообещает спутникам вернуться не позже чем через час.
— Тропа тут торная, — хмуро заметил вожак через некоторое время, когда искусник придержал коня, чтобы взглянуть на амулет поиска.
— На холме руины древнего городка, — ответил Инквар, махнув рукой в северном направлении, и прямо глянул в лицо спутника. — Раньше он звался Ивстон, и, как я слышал, там любят останавливаться ночники.
— А зеркало? — сильнее нахмурился Кержан.
— Вот, — протянул ему на ладони амулет искусник.
Ставшая намного ярче светлая точка маячка скатилась именно в ту сторону, куда недавно показывал Инквар. И это ни одному из них не прибавило радости; вдвоем вступить в борьбу с отрядом здоровых мужиков — не самый лучший способ самоубийства.
— Чертова дура, — безнадежно выдохнул обозник и мрачно глянул на старика. — Как возвращаться будем?
— Ты можешь свернуть возле тех елок, — взглянув на рисунок, наспех нацарапанный Эрталом, предложил Инквар. — Там заберешь вправо и скоро будешь на дороге.
— А ты?
— Мне уходить нельзя… попробую подобраться ближе. Но если соберешь подмогу, не обижусь.
— Сколько сможешь продержаться?
— Если не стану с ними связываться — хоть три дня, — сухо буркнул Инквар и отвернулся.
А о чем говорить, если оба они не понаслышке знают о том, какими странными путями ведет иногда людей судьба. И только госпоже случайности известно, придется ли искуснику сражаться с бандитами, занимающимися тайной работорговлей, или удастся отсидеться в укромном местечке. Именно она, изменница, подсовывает людям под ноги то ровную тропку, то ловушку, и заранее никто встречи с ней предугадать не может.
— Я постараюсь вернуться поскорее, — тихо пообещал Кержан и хлестнул коня.
ГЛАВА 4
— Голову только не сломай, — проворчал сквозь зубы Инквар, следя за стремительно ринувшимся вниз скакуном, которому несколько капель зелья, проглоченных вместе с горбушкой, придали тройной силы.
А потом спрыгнул на землю и достал еще горбушку и крохотный флакончик. Своему коню он уже давал немного другие зелья, и в первую очередь снадобье, напрочь отбивающее интерес к другим лошадям. Весной даже самые смирные жеребцы становятся неукротимыми от одного лишь дуновения ветерка, приносящего запах загулявшей кобылки, и немедля дают это понять всему миру неудержимым призывным ржанием.
Сейчас же Инквар намеревался дать животному зелье, усиливающее подозрительность и одновременно привязывающее к хозяину. Именно такими зельями пользовались баронские стражи, растившие себе боевых коней.
Заодно искусник и сам проглотил густую каплю сумасшедше дорогого снадобья, прибавляющего телу скорости и ловкости, а уму
