- Да. Медитация не помогла, – с грустью объяснил маэлт.
- Ты не замечал, когда появляется боль? – начала расспросы госпожа.
- Когда устаю физически, перенапрягаюсь, – решил всё-таки ответить юноша.
- Голова болит от нагрузок, проходит при расслаблении, лекарства не спасают, – бубнила она себе под нос факты, прокручивая в памяти моменты боли. – Давно болит?
- Около часа.
- Я имела в виду сколько лет?
- Точно не знаю, но не меньше пяти.
- Ты не получал травмы в это время?
- Нет, я вообще был «овощем», – разоткровенничался Дар.
- Сомневаюсь, маэлт, сомневаюсь. Внешние проявления растения ещё не говорят о тебе как о флоре. Ты сложная личность, – бормотала Ри. – А как насчёт душевных потрясений? Смерть близких или катастрофа?
- Было.
- Ты падал в обморок? Терял сознание?
- Не помню такого, – продолжал отвечать юноша. – Правда, однажды мне казалось, что я умер и снова воскрес.
- Ты летал?
- Нет, внутри что-то взорвалось, и я тонул в реке крови. Во сне.
Внимательно вглядываясь в черты лица юноши и следя за ним взглядом, Элен вдруг нащупала мысль, но не могла её поймать. Поднявшись на локтях, стала быстро говорить, боясь потерять нить:
- А сейчас, когда болит голова, внутри пульсирующая боль, ты не можешь нормально двигаться, координация теряется, а в глазах прыгают красные точки? И слух чудит, выдавая ритм сердца.
- Правильно, – удивлённо подтвердил Дар.
Рика вихрем сорвалась с места и, подлетев к юноше, потянула его к двери на улицу.
- Пошли, я, кажется, знаю, в чём проблема.
Уже в дверях её догнало твёрдое:
- Нет!
- Дар, поехали! Не дури.
- Нет! Я никуда не поеду!
- Не упрямься, ну же! – вновь обернулась она к выходу.
- Нет, я никуда не поеду! Я не хочу ехать в больницу, не хочу быть подопытным кроликом и позволять копаться в себе! Ты командуешь, не интересуясь моим мнением. Я не хочу! Пусть лучше всё останется как есть, чем снова начинать этот кошмар! – взорвался маэлт, к концу тирады уже застонавший от новых вспышек боли.
Окружающие притихли. Когда в глазах прояснилось и юноша заметил неестественную тишину, он поднял измученный болью взгляд на госпожу. Она стояла вполоборота к нему, глядя на него широко распахнутыми глазами, полными ужаса. Очнувшись, Элен медленно повернулась к маэлту, одновременно оседая на колени. Дар опешил. Рика стояла на коленях в паре метров от него, с дрожащими губами и непролитыми слезами в глазах.
- Прости. Умоляю, прости. Я сильно виновата перед тобой. Мне стыдно за своё поведение, прости. Я повела себя отвратительно, зная о твоей нелюбви к врачам и пытаясь навязать своё мнение. Если ты не хочешь – мы никуда не поедем. Я не заикнусь больше о больницах, прости мою настойчивость. Я вижу, как тебе больно, и хотела помочь. Я перешла рамки дозволенного, давила на тебя, больше такого не повторится. – Вглядываясь своими изумрудными глазами, в которых плескались боль и сожаление, в потемневшие синие, не верящие в реальность происходящего. – Не злись на меня, пожалуйста, прости! Я хотела как лучше и приняла решение сама, не спросив твоего мнения. Я исправлюсь. Только, пожалуйста, прости! Просто, когда я вижу, как тебе плохо, а я ничем не могу помочь, моё сердце разрывается!
Она продолжала шептать что-то неразборчиво, не отрывая взгляд, как будто если она это сделает, то умрёт. Смотреть в эти очи не было сил, и Дар отвернулся, при этом спросив:
- Зачем ты унижаешься?
- Унижаюсь? – растерянно повторила Ри.
- Почему ты стоишь на коленях и просишь прощения у РАБА?
- Ты не раб, ты друг, – нежно поправила она, – я виновата и сожалею об этом. Мне дорого твоё доверие, я не хочу потерять
