В следующий миг всё ещё связанные руки подтянули её выше и вынудили оседлать. Облегчённый вздох сорвался с губ обоих, тело снизу стало требовать движения, жадно шарили ладони по ставшей влажной и горячей коже, а Элен, ухватив узкую талию под собой, с рыком принялась удовлетворять острую потребность в движениях.
Дару стало мало касаний только руками, одним движением он поднялся и, накинув кольцо рук на девичье тело, принялся с жадностью его целовать, вынуждая отклониться назад. Рика переместила ножки вперед и, откинувшись на связанные за спиной руки синеглазого, отдалась его губам, зарываясь в чёрные волосы пальцами, ощущая, как развязались руки у недавней жертвы. Остатки самоконтроля позорно покинули мозг, и Элен стонала в такт с мужчиной, дарящим ей свои ласки.
- Я… не могу… больше, – вновь начал синеглазый.
- Нет! Не смей! – слегка испуганно вскрикнула Рика и толкнула его на подушки. Он послушно лёг.
Вновь поджав под себя ноги, она продолжила двигаться самостоятельно, упираясь в гладкую грудь ладонями, и потребовала:
- Назови поимённо всю охрану!
- Что? – ошарашенно уточнил Дар.
- Имена всех твоих охранников! Немедленно!
- Я… не помню… – попытался увильнуть от ответа он и прикрыл глаза от наслаждения.
- Живо! – напомнила о себе Рика.
- Рэн, Тарт, Валис… – начал перечислять имена остроухий, напрягая память и стараясь не замечать запредельного удовольствия. Спустя пару минут: – ...Остальных не помню.
- Ходовые ха-а-аха-арактеристики болид-а-а-а… ах... – со стоном выдохнула Рика, изгибаясь под чувственными движениями мужских ладоней.
- Предельная скорость…
И вновь не связанная с ситуацией информация полилась сплошным потоком, поверх которого прорывались горловые стоны удовольствия фоалинэ.
В едва наступившей тишине новый вопрос:
- Твоё полное имя…
- Я м-ма-ахэ-элт илль Аринэль дес Котанно Да-а-ар-ниэль...
Дальнейший звук потонул в громком вскрике и всхлипах удовольствия, смешавшись с таким же, но только более низким и протяжным.
Наступила звенящая тишина. Всё замерло, боясь спугнуть то запредельное чувство счастья, разливавшееся по телам, устало упавшим на подушки не размыкая объятий. Не желая выныривать из сладкой неги, Элеонора, тихо мурлыкая, тёрлась носом о шею Дарниэля, который в свою очередь поглаживал пальцами шрамы на спине девушки. Стали возвращаться звуки: шум ветра в листьях, жужжание кондиционеров и далёкая мелодия молитвы из храма.
- Это было волшебно, – прошептала Рика.
- М–м м, – согласно промычал юноша, вдыхая запах кудряшек.
- Вы совершенствуетесь на глазах! – похвалила она его вновь.
- Скорее, на руках. И губах. И…
- Пошляк! – ласково.
- Стараюсь!
- Убью Лекса!
- Не получится. Он же БЭСсмертный!
- Спелись, голубчики!
- Скорее, ГАДючики.
- Вы стали остры на язык, надо бы и ему найти достойное применение, – заметила Рика.
- Горю в предвкушении! – с придыханием ответил Дар.
- Развратник! – продолжала поддевать его Рика.
Так, вяло перебрасываясь фразами, они успокаивали бешеный ритм сердец, погружаясь в приятную дрёму. И тут относительную тишину и идиллию разрушил странный звук. Рика, почти заснувшая на плече маэлта, встрепенулась и спросила:
- Что это было?
- Я думаю, настоятель храма кашлял.
