– Дима, лично вас я проклясть не могла, вы родились много времени спустя после моей смерти. А вот ваш предок мог легко попасться мне под руку. Грешна, всякое было.
– А как снять это самое проклятие? Вы ведь в курсе, что мне по жизни все что-то не то достается?
– Да дай господи всем все не то, что у него есть, – хмыкнула Ольга. – Хорошее жилье, свой бизнес, а он еще и нос воротит. Сейчас точно проклятие сооружу!
– Тише, Оля, у мужчины в душе бардак. Он это имел в виду. И тут да, кого-то из наших рук дело. Мы в основном ведь душу трогаем своим проклятием. Этим мы и страшны. Тело можно залечить, душу сложнее. Видимо, сильно я кому-то навредила в свое время, раз теперь сама до сих пор мучаюсь. Мое же оружие по мне и ударило. Но проклятия, Дима, на вас нет. Вы абсолютно чистый.
– Как?!!
– Но я не сказала, что его не было. Было, и очень сильное. Ведь в вашем роду были сумасшедшие?
Дмитрий потупился. Были, и явно не один.
– Поэтому и не хочу детей заводить, – нехотя признался он.
– Зря. Оно снято. Полностью. Души в вашем роду больше болеть не будут.
– Столб? – с надеждой поинтересовался он.
– Маринка, похоже, что тебя обозвали столбом! – крикнула мне из коридора Ольга, которая все слышала. – Я ничуть не сомневаюсь, что ты сама не поняла, как это сделала, но он должен знать тебя в лицо!
Я пожала плечами. Да все я поняла, когда смогла рукой «расчесать» его ауру, пока мы падали в этом столбе, но саму природу этого «расчесывания» и почему и при каких условиях я смогла это сделать, я не поняла. Да и не надо. Сделала, что от меня требовали, и хорошо.
– Спасибо. – Дмитрий подошел ко мне и обнял за плечи. – Я верил, что у тебя все получится.
– А куда деваться? – нарочито спокойно развела руками я. – Одна женщина в роду накладывает, другие снимают. Ничто не ново в этом мире.
Дмитрий еще раз легко сжал мне плечи и отпустил. Вот гад, мог бы и поцеловать. Все ж для него старалась. Краем глаза я увидела, как призрак отвернулся, пряча улыбку. Ну уж нет, бабуля, я не ты и страдать по мужикам не собираюсь! У меня перед глазами твой пример, как делать не надо. Будут в моей жизни еще три сотни Дмитриев! Хотя нет, три сотни это уже перебор, но вот пара штук меня не обойдет точно.
– Анюта, а ты можешь сделать вот этот узор чуть ярче? – вопрошал из соседнего зала Дмитрий-второй. – Мне плохо видно, а хотелось бы разглядеть получше. Ага, вот так.
– Да какой узор? Ты мне здесь вот долбани, – не соглашалась с ним Ольга. – Или кирку отдай! Все равно от тебя толку нет. Да успокойся, мне стену пробить надо, а этот узор Анька тебе потом даже нарисует! Дима, который первый, ты мне нужен! Как грубая мужская сила!
«Грубая мужская сила» еще раз посмотрела на меня и ушла в соседний зал рушить фундамент современного дома.
– Бабуль, и что мне делать? – спросила я у призрака.
Хотя Татьяна выглядела сейчас очень красивой молодой женщиной, гораздо более изящной и хрупкой, нежели мы, но раз она настаивает, что она бабушка, то пусть так и будет.
– Расслабься. Твое придет само.
Да уж, совет. Но мне он не подходит. Ах да, ведь я же решила, что пусть Дмитрий Потапов катится к чертям!
– Нашла!!! – раздался победный вопль Ольги, и Анютка, которую этот крик контузил на оба уха, едва не отпустила «контур», рискуя оставить нас замурованными в стенах современного дома.
Я кинулась на ее крик, и среди обломков кирпича и камня увидела Олю, которая бережно держала в руках небольшой кованый сундучок.
– Что там? – бросились к ней все остальные.
– Труп суслика! – предположила я, запихивая свои чувства подальше и оценивая сундучок, который по своим размерам больше тянул на шкатулку.
– Типун тебе на язык! – в сердцах высказалась наша кладоискательница.
Но я тут же демонстративно ей его и показала, доказав, что ее сглазы на меня не действуют. По крайней мере тут. Да и вообще не действуют.
– А ты что-нибудь путевое нашла хоть раз? – поддержала меня Анютка. – Открывай, я тоже хочу увидеть эту ветошь!
