потоках. Вот теперь пусть и получает за самостоятельность. Арсюша, видимо, тоже чувствовал себя виноватым, потому что упорно делал вид, что нас не знает.
– Давай сначала личность его проверим, – устало вздохнул наш полицейский. – А то тут у меня сидят три ведьмы и одно земноводное.
– И я! – подал голос алкаш.
– И Сергеич, – покладисто согласился страж порядка.
– Сергеича сейчас жена заберет, ведьм тоже выкидывай, у меня самого три дочери такие, пусть гуляют, а что за земноводное?
– Я! – гордо заявил Геннадий Иванович и раскрыл жабры.
– Ох ты ж… – протянул полицейский, что привел Арсюшу. – Мужик, кто тебя так?
– Думаю, что Господь Бог! – гордо ответил тот.
– А не надо вот так сразу! – вступился за руководство Арсюша. – Это не доказано и весьма сомнительно!
– Так, господин, как вы утверждаете, святой, вы бы пока помолчали! – оборвал его приведший его полицейский. – Мы вашу личность еще не установили. Документики-то у вас имеются?
– Вот! – Арсюша гордо вытащил паспорт. Он был на редкость законопослушной личностью и документы носил с собой.
– Вань, погляди, а он и вправду Святой… – с восхищением произнес толстенький страж порядка. – Повезло же мужику с фамилией! А я думал, что он дурак!
– Он и есть дурак, – буркнула Ольга. – Только реально святой.
– Так что, выпускаем его? Пусть дальше ищет свою бабушку?
– Выпускай. И этих ведьм тоже. Да, девушки, оставьте свои телефончики. Если все же соусник обнаружится, мы пригласим вас к дальнейшему сотрудничеству. Но вот контрабандистов больше сами не ловите, для этого есть мы! – Лейтенант, которого, как мы узнали, звали Ваней, выпятил хилую грудь и вытянулся по стойке «смирно». – А вы, – строго обратился он к Арсюше, – больше не залазьте в сточные колодцы! Там бабушки редко бывают, разве что падают туда.
Один за другим мы вышли из «обезьянника», в котором остался грустный Сергеич, молчаливый карманник и крайне раздосадованный Геннадий Иванович. Он уже понял, что его и так не особо процветающий бизнес накрылся медным тазом, и появившиеся жабры хоть и служили небольшой компенсацией, но полностью возместить урон не могли.
Едва мы спустились с крылечка столь гостеприимного отделения полиции, как прямо перед нами затормозило такси, из которого выпрыгнула Катька, а вслед за ней, не спеша и сохраняя царственную невозмутимость, вышла Алена. Ведьма как всегда была хороша. Узкое черное мини-платье, туфли на высоченных шпильках, кроваво-красный маникюр и в тон ему помада. Величественно кивнув таксисту, Алена лишь потом удостоила взглядом нашу жалкую кучку. Что и говорить, вид у нас был довольно потрепанный. Да и какой он мог быть после драки с новоиспеченным земноводным и сидения в «обезьяннике»? Грязные и растрепанные, а я к тому же еще и босиком, ведь туфлями я кидалась, пытаясь попасть в противника, так что мои обновки остались где-то там, на набережной канала.
– Вот, мама, я же говорила, что их полиция загребла! – выкрикнула Катька.
– А за что? – совершенно спокойно поинтересовалась ее мать.
– Мелкое хулиганство, – отчиталась Ольга, сдувая грязную челку с глаз. – Но нас уже отпустили.
– Растут девчонки, – ухмыльнулась ведьма. – А ведь еще три дня назад были наивными благородными девицами… А ты тут откуда, бескрылый? – спросила она Арсюшу. – Мимо проходил или как?
– Я искал Татьяну, – немного смутившись, признался он. Алена не мы, ее просто так не проигнорируешь.
Я присела на скамейку и не без злорадства наблюдала, как почти двухметровый ангел виновато стоит перед худенькой ведьмой. Вот пусть теперь расскажет, как он попал в колодец и сколько там просидел. Это не только мне интересно.
– Катька, – велела Алена, выслушав душещипательный рассказ о том, что в Питере все двери закрытые, кошки злые, а бабушки странные. Только вот полицейские оказались людьми душевными и отзывчивыми. – Этого стукнутого больше одного нигде не оставляй. Я всегда это племя белокрылое недолюбливала и вот только сейчас могу точно и четко сформулировать почему. Ты и вправду думал, что привидения будут в сточных коллекторах отсиживаться?
– Ну, на это был шанс, – неуверенно пожал плечами ангел.
– И как?
– Я был не прав, – вынужден был признать он.
И тут рядом с нами притормозила еще одна машина. Я тихо ойкнула и сползла под лавочку. Вот Дмитрия мне сейчас только не
