ясно и четко, не хуже, чем при жизни. И почти ничего не отвлекает от работы. По крайней мере, можно не думать о том, как заработать денег. И влюбиться никакого риска. И есть не нужно, и одеваться, и, слушайте, даже спать! Это вообще роскошь – столько времени, и все твое! Даже на развлечения не жалко его тратить. Вот, сами видите, шатаюсь среди ночи по всему дому. Базилио спит, а продолжать работу без ее помощи сложно: именно сейчас надо кое-что записать. И я решила осмотреть Мохнатый дом, пока все спят. Для меня он все-таки в первую очередь бывшая Университетская библиотека, когда-то я проводила здесь много времени, и теперь интересно взглянуть как все изменилось… Вы меня простите, пожалуйста, за непрошеное вторжение. Я вовсе не придерживаюсь суеверного убеждения, будто призрак должен поселиться там, где его настигла смерть, просто не хочу сейчас возвращаться в свою квартиру. Там, наверное, уже толкутся наследники, роются в сундуках, ищут фамильные драгоценности, давным-давно распроданные за полцены на рынках Чангайи и Капутты. Глядя на них, чего доброго, поверю, будто действительно умерла.
– Это я могу понять.
– И отдельно извините за то, что я попросила Базилио держать мое присутствие в секрете, пока не улучу удобного момента лично с вами встретиться и все обсудить. Но знаете, честно говоря, я почти не сомневалась, что вы скорее обрадуетесь, чем огорчитесь и разрешите мне на какое-то время у вас задержаться. Если уж вы даже чудовище, которым сначала была Базилио, приютили без возражений…
– Вы меня раскусили, – вздохнул я. – Всегда мечтал о большой дружной семье, которая по вечерам собирается за одним столом: призраки, демоны, кошки, собаки, монстры, чудовища, главное, никаких людей, от них сплошное беспокойство… Только у меня одно обязательное условие: не заставляйте Базилио работать без перерыва. Вернее, не потакайте ее желанию круглосуточно вам помогать. Она у нас барышня увлекающаяся, но спать ей все-таки надо. И с друзьями встречаться. И покупать наряды, и гулять по городу. А иногда даже бессмысленно смотреть в одну точку, задумавшись о чем-то своем. В общем, просто жить.
– Никакой круглосуточной работы, ни в коем случае! – улыбнулась леди Тайяра. – Базилио, как я погляжу, повезло с опекуном. Обычно старшие говорят молодым: «Сиди, учись, развлекаться будешь потом». Интересно, «потом» – это когда именно? Призраком после смерти? Так не все ими становятся. Я сама довольно поздно поняла, что многое упускаю, зарывшись в учебу. Тогда усилием воли заставила себя оторваться от книг и принялась наверстывать упущенное. Это оказалось интересно и поучительно. Не могу сказать, что добилась большого успеха в искусстве «просто жить», но кое-что у меня все-таки получилось. Даже, представьте себе, замужем побывала. Вроде бы даже вполне счастливо. Вспомнить бы еще, как звали этого рыжебородого красавчика и сколько у нас родилось детей. Давно все это было.
Я сперва обалдел: ну надо же! Имя мужа еще ладно бы, но забыть, сколько у тебя детей – такого как-то не ждешь даже от самого рассеянного профессора, особенно при условии, что он самолично их родил. Но потом подумал: «Ты проживи лет восемьсот для начала, посмотри, как много сможешь вспомнить о своей нынешней жизни, а потом рассуждай».
Надо сказать, идея, что сколько-то лет спустя я даже не вспомню сегодняшний день, подействовала на меня неожиданно утешительно. Что бы ни случилось завтра, обязательно наступит время, когда я об этом забуду. Господи, да чего еще желать.
– Слушайте, – внезапно осенило меня, – а вы случайно не знаете, кто вас убил? Джуффин говорил, для опытного колдуна не проблема узнать имя своего убийцы. Что-то такое про невидимую нить, протянутую между ними…
– Понимаю, о чем вы, – перебила меня леди Тайяра. – Это правда – в том смысле, что я легко могла бы узнать, кто на меня покушался, если бы осталась жива. Но в моем нынешнем состоянии старые привычные приемы не работают. Мыслить получается ясно, а колдовать – нет. Для использования силы Сердца Мира необходимо тело, которого больше нет. И, разумеется, никаких «невидимых нитей», такого рода связи с Миром для меня оборвались навсегда. Надеюсь, есть какой-то особый способ использования магии для призраков; ладно, разберусь.
– По крайней мере, вы наверняка можете соблюдать определенный ритм речи, как делали при жизни, – предположил я.
– Хвала Магистрам, это так, – подтвердила она. – А то даже не знаю, как бы я продолжила свою работу.
– Тогда, возможно, стоит попробовать в этом направлении? Если уж вы при помощи ритма делаете дураков умнее, наверняка можно договориться с остальным Миром. С Миром, по идее, даже проще, он-то у нас точно не дурак.
– Ну так да! – воскликнула леди Тайяра, хлопнув себя прозрачной рукой по туманному лбу. – Конечно, вы правы! Я же сама когда-то высказала гипотезу, что возможен принципиально новый вид магии, основанной на постоянном диалоге с Миром; если сумел объяснить Миру, чего добиваешься и убедить его, что задуманное тобой действие необходимо, все остальное Мир сделает сам. Но дальше теории дело не пошло: мне хватало других интересных задач. Да и большой нужды в новом способе колдовать не было, я и традиционным неплохо обходилась. А теперь самое время попробовать: ничего, кроме умения договариваться, у меня не осталось. Но оно точно при мне. И времени на работу – целая вечность!
