спросил: – Ты как, Дихфрид?
– Пить… – чуть слышно простонал тот.
– Я принесу, – откликнулся второй летун и вновь скрылся в дверях башни.
– Третий день так, – словно оправдываясь, обратился к Диме оставшийся на месте член эвакуационной команды. – Отравился, видать, чем-то. Сейчас в госпиталь определим, иначе скоро вся команда блевать да по горшкам сидеть будет…
Дима понимал обращенную к нему сурганскую речь в целом неплохо, подставляя значения незнакомых слов по смыслу, однако с ответом пришлось изрядно помучиться – имеющегося скудного словарного запаса явно недоставало, да и причудливые звуки чужого языка пока еще давались ему с трудом.
– Я надеюсь, он… э-э-э… вернется, – коверкая артикли, с расстановкой произнес Дима.
– А я-то как надеюсь, – хмыкнул парень, – где мы, хотел бы я знать, в этой гребаной дыре толкового пулеметчика найдем?
Идея скакнула ему в голову столь неожиданно, что в первый момент Дима даже слегка удивился собственной отчаянной наглости – подобное вряд ли могло сработать вот так вот запросто. А если все-таки выгорит? Вот он, подходящий шанс! Другого может и не представиться вовсе.
– Я могу помогать… – осторожно произнес он. – У меня есть… э-э-э… Опыт. Немного.
– Умеешь обращаться с пулеметом? – Парень посмотрел на него с нескрываемым интересом.
– Чуть-чуть, – соврал Дима, – еще я умею… э-э-э… управлять аэропланом.
– Серьезно? – Теперь сурганец глядел на своего собеседника с легким недоверием. – На чем летал?
– Як-52, «Злин»…
– Никогда не слышал. Меня, кстати, Эрдман зовут.
– Дима. – Сурганец продолжал непонимающе смотреть на него. – Дмитрий.
– Митто, – кивнул наконец тот. – Стой здесь, никуда не уходи.
Эрдман подбежал к стоящему поодаль офицеру, молодцевато вскинул руку к виску в воинском приветствии и принялся что-то торопливо рассказывать, кивнув в сторону своего нового знакомца, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу. Офицер бросил на него короткий взгляд, кивнул и, развернувшись на каблуках, шагнул в указанном направлении. Дима машинально подобрался, вытянул руки по швам, расправил плечи.
– Имя?
– Дмитрий Спицын… э-э-э… господин офицер.
– Митто Шпитцен? Хорошо.
Он был мрачен и грозен, смотрел исподлобья, пристально, не мигая. Эрдман маячил у него за спиной, с отстраненным видом ковыряя носком форменного ботинка камешки под ногами.
– Из Клондала? Понимаешь по-сургански? Имеешь опыт военной службы?
– Так точно, господин офицер! Я…
– Не перебивать! Документы?
– Я потерял… – начал фантазировать на ходу Дима. – В таверне… Вчера… Был хадрум…
Офицер что-то неразборчиво процедил сквозь зубы – в его бормотании Дима вроде бы различил смутно знакомые сурганские слова «пьянь» и «дисциплина», – после чего обернулся к выжидательно замершему за его спиной Эрдману и отчеканил:
– Возьмешь этого вторым номером в свой расчет, оформишь вольноопределяющимся. Под твою личную ответственность. Начнется бардак – пристрелю обоих лично. Все понятно?
– Так точно, господин статс-капитан! – вытянулся во фрунт Эрдман.
– Вольно!
Неужели получилось? Дима был готов прыгать от радости, осознав, что его родившийся прямо на ходу план неожиданно увенчался успехом. Между тем офицер утратил к новобранцу всякий интерес и, поправив пристегнутую к поясу кобуру, зашагал прочь. А от остановившейся возле причальной башни крытой повозки к лежащим на земле носилкам уже спешили санитары.
– Пойдем, – шумно выдохнув, потянул Диму за рукав Эрдман, – покажу тебе, как у нас тут все устроено.
Глава 5
В небе нет перекрестков и дорог. На Земле пилоты ориентируются по показаниям многочисленных радиостанций и спутниковых навигационных систем, выбирают курс, опираясь на данные гиромагнитных компасов, и учатся корректировать параметры маршрута, вычисляя треугольник скоростей при помощи штурманской линейки или иных подручных средств.
В Центруме компасы не работают, а небольшие и маломощные радиостанции, которые можно изредка встретить в индустриально
