Ну спасибо…
— Это не обсуждается.
— Поставь защиту или, я не знаю…
— От чего?! — вспылил Лорен, сбрасывая одеяло, — От бешеного маньяка на фуре?! Или может от яда в кофе? Я очень сомневаюсь, что руны остановят заговоренную пулю, если в нее выстрелят или в подворотне пара обдолбанных отморозков захочет изнасиловать.
Абзац… Таким я Фоера еще не видела. Мужчина, покачиваясь, поднялся с кровати, подошел ко мне, а через мгновение мы уже стояли посреди маминой спальни.
— Как. Это. Понимать? — отчеканила я, придерживая рыжего, когда он нехорошо так завалился на бок.
— Я знатно лажанул, вот как.
Лорен повалился спиной на кровать, а я приземлилась рядом. Он был мрачнее тучи, а это значило только одно — ситуация серьезнее некуда.Мы просидели в гробовой тишине больше часа, не проронив ни слова. Мур сегодня праздновал у Тима, мало заботясь о том, что в канун Нового года я осталась в гордом одиночестве.
— Может, кофе? — я первой нарушила молчание. Мужчина молча кивнул и закрывал лицо ладонями, шумно выдыхая.
На ватных ногах я дошла до кухни и щелкнула электрический чайник. Мысли путались в голове, мешая соображать. Лорен сказал, что скоро я пройду инициацию. Что это такое и почему ее так боится Рейчал, было для меня тайной, покрытой мраком. Судя по состоянию Лорена, сейчас был не самый подходящий момент для выяснения этих тайн Мадридского двора. Хотя, Новый год уже завтра, надо бы поинтересоваться.
Чайник коротко свистнул и выключился, пыхтя бурлящим в пузе кипятком. Бросив в бокал Мёрдока пару ложек кофе, я почти до краев залила порошок кипятком. Фоер пьет черный и без сахара, но обжигающе горячий. Себе же я плеснула пол бокала сладких сливок — ненавижу горечь, ее сейчас и так хватает.
Когда я толкнула дверь в спальню ногой, Лорен продолжал лежать на спине, буравя взглядом потолок.
— Черный, как твой плоский юмор, — моя искрометная шуточка осталась незамеченной
— Приляг, — приказал мужчина. Я поставила чашки на прикроватный столик и легла рядышком, сворачиваясь в клубок и поджимая колени к груди.
— Боишься?
— Боюсь, — честно призналась я.
— От моих извинений уже никакого толку, — рыжий старательно не смотрел в мою сторону, — так что можешь начинать меня винить во всех своих бедах, я заслужил.
— Ненависть еще надо заслужить, знаешь ли, — вспомнила я слова мамы, — К слову, кому ты так насолил?
— Насолил — мягко сказано, — Лорен наконец-то повернул голову в мою сторону.
Снова молчание. Меня это начинает напрягать, если честно — не люблю неловкие паузы. Фоер смотрит на меня долго и пристально, словно пытается запомнить мое лицо.
— Почему Рейчал так боится моей инициации?
— Потому что последняя кандидатка, не выдержав обряда, сошла с ума и пыталась покончить с собой. В какую-то из попыток ей это удалось, — Лорен устало потер переносицу, — Я в этом плане не самый везучий.
От его слов по спине пробежала стая пугливых мурашек, а внутри все похолодело. Я могу умереть. Хотя, если хорошо так подумать, все мы смертны, кто-то даже внезапно смертен, так что глупо боятся того, что и так неотвратимо.
— Если с тобой что-то случится во время обряда, я не смогу себе этого простить, — он снова старательно отводил глаза. За три месяца нашего знакомства я ни разу не видела его в таком состоянии.
— Может, поддержишь мужика, не видишь, как ему херово?
Здесь я была солидарна с едким голоском в голове. Придвинувшись ближе, я устроилась головой у Фоера на груди, обнимая одной рукой.
— Простишь, в конце концов, на мне мир не заканчивается, — снова неудачно попыталась пошутить, но сделала только хуже.
— Для меня может и не сошелся, а вот для твоей семьи — да. Я не хочу становиться детоубийцей.
— Я уже не ребенок! — вот те раз, он меня маленькой считает? В глазах мужчины сверкнули озорные огоньки. Ну наконец- то!
— Да, а что ж ты тогда спишь с тем плюшевым крокодилом?
