Кирилл возник буквально из ниоткуда и та-а-ак укоризненно глянул на мать, что она потупилась и даже слегка покраснела.
Я если честно, тоже была слегка поражена. Это что такое сейчас было? Если я правильно понимаю, только что свекровь подбивала меня на кражу? А кражу чего, собственно?
– Ягодка, не ведись. У мамы хобби такое, подбивать всех на глупости. – Супруг повел нас в сторону большой гостиной, взяв меня под руку и не обращая внимания на сердитое фырканье Флоранс, которая шла рядом со мной. – Мам, я тебя очень прошу, давай не сейчас. Обещаю, мы с папой разрешим вам немного пошалить, но чуть позже.
– Точно?
– Точно. Слово короля. – Иронично улыбнувшись, Кир распахнул перед нами двери, и, стоило войти в комнату, как стало ясно – у нас гости. – Дорогая, позволь представить тебе старейшин нашего рода.
Всего старейшин было семеро. Имена я не очень хорошо запомнила, точнее, забыла сразу, как они прозвучали, ведь за эти дни мне представилось столько народу, что в голове была откровенная каша. Вновь прибывшие действительно выглядели самыми настоящими старейшинами: все как один в возрасте, с благородной сединой, невероятно умными серыми глазами и теплыми улыбками. Я бы даже заподозрила их в родстве друг с другом, потому что слишком уж они были похожи.
А еще мне снова стало неловко, когда все они опустились передо мной на колено, преклонив головы.
Господи, мне всего двадцать три, а им точно не меньше трехсот! Я королева не потому, что такая умная, а потому что последняя, тогда как они старейшины точно не за красивые глаза.
– Пожалуйста, встаньте, – выдержав минимальную паузу, я поторопилась завершить этот ритуал. – Мне очень приятно видеть и принимать всех вас здесь. Наверное, вы уже успели обсудить без меня основные моменты, но… Не сочтите за наглость, могу и я их узнать?
– Обязательно, ваше величество. Поверьте, без вашего одобрения мы не примем ни одно решение, – мне ответил старец, в чьих глазах отражалась вечность.
Даже несмотря на преклонный возраст, мужчина был статен, и я бы никогда не сказала, что передо мной тот, кого можно назвать стариком. Лишь старцем. Мудрым и рассудительным. Хранителем рода. Старейшиной.
– Рада слышать. Но вы с дороги, да и время обеда уже подошло. Наверное, стоит заняться делами после? Прошу вас. – Указав в сторону стола, увидела в глубине мужских глаз одобрение, а сама в это время все думала, как же его зовут, ведь не «выкать» же ему постоянно.
Вот забыла!
Интересно, кто-нибудь обратится к нему, чтобы и мне напомнить?
Кир едва слышно фыркнул и моментально пришел на помощь.
– Старейшина Корнелий, проходите сюда. Я хотел бы уточнить еще один момент. – Вместо того, чтобы присесть за пока полупустой стол, который уже накрывали к обеду, Кир подвел нас к диванам. Остальные за нами не последовали, причем Флоранс тоже отстала, и мы остались втроем. – Мы с вами уже подняли вопрос свечения, но я хотел бы услышать более подробный рассказ. Уверен, Анне тоже будет очень интересно это узнать.
О? А старейшина знает? Здорово! Конечно, я хочу это услышать!
– Несомненно. Не могли бы вы мне это продемонстрировать, чтобы рассеять мои сомнения?
Легко сказать. Но как? Ведь сейчас Кир уже держит меня под руку, но никакого свечения и искр нет. Как их создавать?
Я пребывала в некотором замешательстве, но Кир, видимо, уже кое-что знал, так как отпустил мою руку, чуть отстранился… А затем посмотрел так, что мне моментально стало жарко, и огонь неосознанно полыхнул в полную силу, хотя последние пару часов едва тлел на кончиках перьев. Протянул руку ладонью вверх, и я, робея непонятно от чего, вложила в нее свои пальчики.
Сияние возникло моментально, как и в прошлый раз распространяясь от рук по телу волнами. Это была самая настоящая огненная радуга, золотые искорки которой с едва уловимым мелодичным перезвоном срывались с кожи, кончиков волос и крыльев. Крохотные звездочки разлетались по комнате, заполняя все пространство, но не падали, и вскоре рядом с каждым из присутствующих их было не меньше сотни.
– Как красиво…
Узнав в восхищенном шепоте голос Флоранс, я обернулась и увидела в ее глазах набежавшие слезы.
Во мне самой тоже возникло столько многочисленных восторженных эмоций, что они едва не разрывали мою грудь, стремясь выплеснуться наружу.
Кирилл перевел взгляд на старейшину.
