Пансионат «Лебедь» оказался сравнительно новой постройкой. Архитектор, видимо,полагал,что очень удачно врезал белую ступенчатую пирамиду в скальный массив,ниспадающий к зеркалу бездонного студеного озера. Никто никогда не рисковал купаться в этих сумрачных водах,вбирающих таяние снежников и ледяных панцирей гор. Удивительно, но даже в самую лютую стужу озеро не замерзало. Над его неподвижной поверхностью лениво зависал белесый туман.
Фасад здания открывался в сторону живописной долины,где зимой торили трассы лыжники, а летом топтали тропы любители цветов и уединения.
В общем, это было неплохое местечко для отдыха, но отдыха аскетичного, непритязательного.Нет, разумеется, никто из постояльцев не питался тут акридами и диким медом,номера были комфортными,белье- хрустящим. Но в этом пансионате не культивировались новомодные развлечения вроде атлетических игр и залов имитации ощущений,не в обычае были танцевальные марафоны, карнавалы и тому подобное. И всегда ощущался недостаток женского общества. Да и то сказать:какой веселой, хорошенькой женщине придет в голову закопаться в эту глушь, где некому оценить по достоинству особо модный покрой рукава или пикантные прозрачные вставочки на лифе. На свете достаточно куда более привлекательных местечек:Райский Берег,Алмазные Пески,Пальмовый Остров…Так что бывала в «Лебеде» публика либо случайная, либо ищущая подлинной тишины.
И в этой чистой, звенящей тишине пылали в огромном небе две луны, спутницы Теры — Геа и Земья- отбрасывая на колючий снег резкие двойные тени.
Посреди озера чернел островок, нагромождение титанических глыб развалины древнего капища.Над развалинами высился каменный идол, злобный взор которого свирепо и неусыпно следил за жизнью пансионата. По ночам глаза идола, сделанные из огромных драгоценных камней,жутко мерцали во мраке красноватым огнем.
Столь зловещая фигура не могла не породить легенд- и легенды имелись в избытке.Рассказывали, к примеру, что некие молодые люди в гордыне и отваге вознамерились завладеть сверкающими глазами идола. Отправились они на островок среди ясного дня, и больше их, конечно, никто не видел. Через трое суток к берегу прибило лодку, в которой бездыханным лежал один из искателей сокровищ.Легенда утверждает, что глаза дерзкого юноши были вырваны из глазниц.
Приходится признать несколько странным,что такое романтическое уединенное местечко не пользовалось успехом у Творцов- писателей и художников.Скорее всего дело в том, что тишиной и одиночеством Творцы в полной мере удовлетворялись в четырех стенах кабинетов,студий,мансард.Поэтому отдыхать они предпочитали там же,где и молодые хорошенькие женщины,-на Райском Берегу например.А о том,чтобы здесь работать, и речи быть не могло: кто же работает в отрыве от посещений Дворца,в глухой изоляции от ежедневных слухов,сплетен, событий? Чего доброго, пока ты здесь будешь глядеть в красные глаза идола, там тебя кто-нибудь,в чем-нибудь, как-нибудь да и обскачет. Приезжаешь — здрасьте: Ядрон уже в Совете Десяти,двадцатилетней давности занудный роман Тэсси идет миллионным тиражом,Госп выбил себе персональную выставку, а Реджел отхватил выгодный заказ на многометровую статую Морехода в гавани. А тебе- шиш и соболезнования. Так что никто из Творцов не любил надолго отрываться от жизни коллектива.
И вот теперь, наблюдая суету коллег в административном корпусе пансионата, Тиль не знал, что и подумать.Или мир перевернулся,или в «Лебеде» организован нелегальный фестиваль искусств с раздачей призов точно по количеству участников, или…прав Дан и что-то тут нечисто.
В прохладном полумраке ресторанного зала одиноко маялся старенький безобидный критик Тук,изнывая без компании. Остальные Творцы уже успели оценить класс обслуживания и обедали в номерах.Ловко увернувшись от жаждущего поговорить критика,друзья перекусили у буфетной стойки и отправились обживать отведенные им комнаты.
Дану путевку выписали не только без возражений, а прямо-таки с неестественным гостеприимством.Поселили их по-соседству. Тиль принялся раскладывать вещи и беседовать с непривычно официальной горничной.Девушка отвечала неохотно.Дан лишь заглянул в свою комнату,бросил там сумку и вошел к другу.Он попытался разговорить горничную с помощью самой обаятельной из имеющихся в его богатом арсенале улыбок, но девушка окинула поэта холодным профессиональным взглядом и удалилась.
— Бр-р-р!- поежился Тиль.- Ну и персонал они подобрали, ну и лапушек!
Дан медленно поднес сложенные в щепоть пальцы к носу и замер,словно прислушиваясь. Глаза его заискрились.
— Чувствуешь?
— Нет,- почему-то перепугался Тиль.- А что? Духи хорошие?
— Ка-кие духи…пахнет от этой «лапушки», как в клинике,- асептиками…
— Ну и что? Они же тут тоже дезинфекцию проводят.
— Нет,не то.Головой ручаюсь- эта девушка медиколог со стажем.Запашок такой годами приобретается, его никакими духами не
