И ничего этим «овцам» не светит – уверенно определил Олег, разглядев спутницу княжича. Девушка была миленькая, симпатичная. Черты лица – правильные и привлекательные. Хрупкая. И, казалось бы, на этом все. Но она с такой уверенностью и аристократичностью себя держала, что рядом с ней «светские львицы» местного разлива превратились в некую серую незначительность и убогую посредственность. Штамповку. Подделку. Теперь они, действительно, были «овцами» .
Девушка не была холодна или чопорна. Не цедила слова, нет. Напротив: была общительна, доброжелательна. Тихонько рассмеялась какой-то шутке. Вежливо ответила на чей-то вопрос – наверняка, дежурный и тривиальный. Но какие движения кистью! Какой поворот головы! Ах! Так нельзя!
– «Тетерский, кажется, влюбился! – Вскричали грузчики в порту» . – Хорошим контральто пропела Лена.
Как раз закончилась одна композиция, ди-джей («Ляо-Зайка» держал человека, а не электронную систему!) только-только выбирал новую композицию – момент был подобран мастерски.
– «Я вам не скажу за все Одессу!» – грянули Лена, Иван и Вика в один голос. – «Вся Одесса очень велика-а-а... Но и Молдованка и Пересы абажяють Костю-моряка-а-а «.
Да так слаженно и дружно грянули, будто неделю репетировали! В зале воцарилась тишина – у ди-джея дрогнула рука от этого незапланированного трио и следующая композиция не включилась, а все прочие разговоры смолкли. Головы развернулись в сторону столика, за которым сидели друзья. Олег почувствовал, как лицо и уши обдало жаром.
И вдруг раздались аплодисменты и:
– Браво! – княжич собственной персоной изволил аплодировать короткому выступлению. Спутница с готовностью поддержала его. Спустя мгновение аплодировал весь зал – а куда денешься?
Все четверо (хотя Олег и не принимал участия в запеве) поднялись и раскланялись. Изыскано и непринужденно. Как завещал Авраам Изольдович Великий – преподаватель этикета и эстетики. А свита княжича во главе с ним самим тем временем быстро направлялась в их сторону.
– Браво! – грустно вполголоса вторил приближающемуся княжичу Иван, сохраняя, тем не менее, широченную улыбку. – Господа, мне тут сообщают с мест, что велика вероятность затяжных неприятностей.
– Все будет в порядке, Вань! Мои «места» ни о чем таком не сообщают. – Успокоила его Вика.
– Горизонт обзора у твоих «мест» , вероятно, не такой большой, как у моих...
А Олег, не отрываясь, смотрел на прекрасную незнакомку – спутницу княжича. Как она шла! Нет, двигалась! Да, нет же, плыла!! Слегка касаясь локтя спутника. Будто ничего не весила... Он даже не замечал взглядов, которые по очереди бросали на него друзья: насмешливый и чуть грустный – Лены, задумчивый – Вики, обеспокоенный – Ивана.
– Добрый вечер, господа! – Княжич Шаповалов был сама непринужденность. – Не мешаю? Меня зовут Максим. Был сражен старым романсом. Не ожидал, что кто-нибудь о нем помнит.
– Добрый вечер, Ваше Сиятельство! – ребята склонили головы, девушки, будучи в коротеньких юбочках – тоже. В коротеньких юбочках реверанс выглядел бы... неуместно. Так что уважительный поклон. Неформальная обстановка – позволительно и простительно, батенька-с!
– Так вы уже в курсе? – Слегка огорчился княжич (и, кажется, искренне), но тут же встрепенулся и представил спутницу. – Графиня Наталья Вебер. Господа, вас не затруднит оставить пока титулы? Во-первых, не «Сиятельство» , а таки «Светлость» . Во- вторых, разрядим обстановку? Не возражаете? А если на «ты» , то моя благодарность...
Надо признать, Максим умел располагать к себе. Не было, знаете ли, эдакого снобизма и нагловатости, которую подспудно ожидаешь от людей столь высокого социального положения. Было достоинство, была вежливость, была даже искренность и уважение. В меру, конечно.
Спустя пятнадцать минут они оккупировали один из столиков на втором ярусе, тянули напитки, знакомясь, нащупывая общие интересы и темы. Смеялись. Телохранители княжича («телохранители они, телохранители, а не свита – мы ж взрослые тут люди, а!» ) сноровисто отсекли и «львиц» , и местного забияку Галушко, который очень сильно недолюбливал воспитанников Интерната (взаимно, но, как правило, с разгромным счетом именно в пользу «вшивых» ). За столиком осталась наша четверка и княжич с графиней. Остальные спутники Максима заняли два соседних столика.
Олег вначале выпал из разговора, не в силах отвести восхищенный взгляд от графини. Еще секунда и это стало бы совсем неприличным. Со всеми вытекающими в лице уязвленного таким поведением княжича. Поэтому Лена, улыбаясь беззаботно, припечатала каблуком ногу Олега, а Иван с такой же рассеяно-вежливой улыбкой бросил вроде бы бессмысленное:
– Соре о-айсуру, Кеньси-сан! (Дословно по-японски: «Не вешай нос, господин мечник!» )
Олег с трудом опустил взгляд, оторвавшись, наконец, от лица Натальи. Закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Выдохнул. И открыл
