солянка из различных кислот и продуктов распада – результатов функционирования мышц и желез в запредельном режиме – сейчас с энтузиазмом травила организм сенс-пилота.
Откат. Получите... распишитесь...
– Дораки, распорядись, чтобы...
– Коктейль «Белый снег» . У нас при себе, Олег-доно...
– Э-э-э...
– Соответствует русскому комплексному «Номер двести» , Олег-доно.
– Хочу... А что постоянная охрана?
– Не могу знать, Олег-доно, – Дораки протянул руку к одному из своих подчиненных, тот вложил в нее небольшой пакетик – упаковку с концентратом. – По неизвестной причине охрана отсутствовала.
– А вы..., – Олег отвинтил крышечку, сморщился от мерзейшего кисло-горького вкуса и с наслаждением запил гадость водой из фляжки, которую наготове держал Дораки. – Спасибо.
Дораки кивнул и протянул Олегу инъектор – вторую «часть» коктейля.
– Мы – караул, Олег-доно.
Изуми прибыла следующей. Судя по сравнительно бодрому виду, она уже успела... «опохмелиться» . Разумеется, ее тоже незамедлительно одели (интересно, то, что вся охрана клана таскает в ранцах восстанавливающие коктейли – это нормально, а вот запасные халаты...). Бессознательная тушка наблюдателя была осторожно сгружена на крышу.
Девушка очень достоверно показала, как она продрогла (справедливости ради – ветерок, действительно, был свежим) и Олег был вынужден развести руки, куда Изуми мышкой и юркнула, повернувшись к нему спиной. Кстати, действительно, стало теплее. Охрана скромно и тактично отвела глазки.
«Вы мне еще покраснейте...» – Раздражительность после сенсорной перегрузки – самое малое из всего букета «приятных» ощущений.
Они не успели перекинуться и парой слов – появился глава клана. И был он на удивление спокоен:
– Что скажешь, Олег-сан? – Спросил он, снисходительно рассматривая получившуюся композицию – обнимающаяся парочка в тонких шелковых халатах, несколько пятерок до зубов вооруженной охраны, пленник у ног парочки, с несколькими фиксаторами, используемыми при задержании.
– Бездарно. Несерьезно, – Волосы девушки щекотали губы. – Или настоящую акцию по непонятным причинам отложили, или она планируется позже, или хотели «пощупать» .
– Хм... Вариант с тем, что так и было задумано, ты не рассматриваешь?
– Все возможно. Но зачем?
– Пленный.
– Подкинуть вам... нам дезинформацию?
– Возможно-возможно...
*** « – Чем? Чем вы собрались пичкать этот замечательный манекен, включенный сейчас, если мне глаза не изменяют, в режиме «состояние острого постсенсорного синдрома» ? Не слышу!
– Акранизол – пять кубиков, япур – столько же, амфетамин – два, и «набор одиннадцать» спецаптечки.
– За что... За что, солнышко мое, вы так не любите этого конкретного сенс-пилота? Ну-ка, главную аксиому по сенс-пилотам мне! БЫСТРО!
– Попадая в организм сенс-пилота большинство сложных соединений разлагаются на два типа...
– Ну-у-у? Что же вы замолчали и столь трогательно запунцовели? СЛУШАЮ ВАС!
– ... на безвредные и ненужные.
– Умничка. Умничка вы моя! А теперь скажите, какой самый близкий аналог для постсенсорного синдрома вы можете подобрать из обычной врачебной практики, ась?
– Похмелье, профессор.
– Это в общежитии у вас похмелье, господа будущие медики!!! Еще раз!
– Постпохмельный синдром, профессор!
– Чудесно. Чудесно! А чем лечится постпохмельный синдром в особо тяжелых случаях? НУ????
– Рассол, профессор!
– Браво! И не надо тут хи-хи! По сути своей последствия сенсорной нагрузки на нашего бедного сенса – и есть
