пальцы набирают номер Стивенсона, который, к моему изумлению, оказывается недоступным.
Какого черта?
Потупившись, я несколько секунд переминаюсь с ноги на ногу, всё еще удерживая телефон возле уха, после чего набираю Моллигана. Мне приходится выслушать достаточно гудков, чтобы начать раздражаться невыносимыми, давящими на мозг монотонными звуками, но Райли не удостаивает меня своим вниманием.
Где-то под ребрами зарождается неприятное ощущение. Мое дыхание учащается, и я на пару мгновений прикрываю глаза, чтобы прийти в себя и не удариться в панику.
- Ничего не произошло… – принимаюсь за самоуспокоение и прикрываю лоб ладонью. – Простое совпадение, Ким.
Поджав губы, принимаюсь кусать и без того до крови изодранную тонкую кожу, после чего, не выдержав, бросаюсь в комнату, натягиваю первые попавшиеся под руку тряпки и выскакиваю на улицу. В лицо ударяет леденящий ветер, и в несколько секунд я промерзаю до самых костей, но сейчас это волнует меня меньше всего. Не желая возвращаться домой – в надежде, что зимний мороз отрезвит голову – я дожидаюсь такси и отправляюсь к Моллигану.
- Эй, вы не могли бы чуть прибавить газу, - прошу я, выглянув между спинками передних сидений. – Я тороплюсь.
Ловлю на себе недовольный чопорный взгляд таксиста. Тот недовольно прищелкивает языком и закуривает сигарету.
- Вы понимаете, что начинается пурга, мисс?
- Понимаю, но это, правда, срочно. Ускорьтесь, хотя бы немного, - не унимаюсь я. Мой взгляд намертво приковывается к отравляющей папиросе, и я отчаянно выдыхаю, - простите, но… не могли бы вы поделиться сигареткой?
Снова покосившись на меня, обросший нечесаной кучерявой бородой брюнет средних лет протягивает мне пачку «Winston», внутри которой я нахожу припрятанную зажигалку.
Закурив, опускаю веки и отворачиваюсь к приоткрытому стеклу. Вкус табака навевает воспоминания школьных и университетских лет. Тогда, будучи глупой и «цветущей», я не особо заботилась о собственном здоровье. Но, должна признаться, этот «аромат» всегда притягивал какую-то часть меня. Каждая выкуренная Стоуном сигарета оказывалась своего рода испытанием. И вот теперь я сдалась. Снова из-за Райли.
Вся моя жизнь: собственная дисциплинированность, привычки и моральные ценности…, - все это идет к чертям из-за него… Может, именно этого мне и не хватало? Немного краха, несобранности и беспорядка в жизни?
Даже если и так, оправдания моим поступкам нет. Что есть идиотская сигарета, а что есть убийство невинного человека…
- Приехали, - оповещает водитель, выведя меня из состояния легкого онемения и транса. Сую мужчине первую попавшуюся купюру, не особенно заботясь о сдаче.
Погода, действительно, решила сегодня побыть сущей стервой. Шагая по лесу в направлении дома Моллиганов, я с трудом справляюсь с беспощадными порывами ветра, вместе с крупными хлопьями снега бьющими мне в лицо. Жалкий капюшон, прикрывающий голову, силится сорваться, и руки уже здорово оледенели, стараясь удержать его на месте.
Добраться до пункта назначения мне все-таки удается достаточно быстро. Думаю, дело в мыслях о произошедшем, которые попросту не позволяют мне поддаться страданиям из-за какой-то разбушевавшейся погоды. Сейчас есть вещи поважнее холода и снега.
Выворачиваю из-за угла и, прищурившись, медленно ковыляю к парадной двери, но едва ли мои холодные покрасневшие пальцы касаются деревянной поверхности, я слышу собственное имя, раздавшееся из-за спины. Обернувшись, встречаюсь глазами с Моллиганом, выходящим из охотничьего домика.
- Райли! – кричу я, почти кинувшись к мужчине. – Где Стивенсон? Я не могу дозвониться до него, номер недоступен. Обычно он..
Я бы хотела говорить и говорить еще очень долго, только бы выговориться, почувствовать хотя бы мнимую легкость, чувство свободы, но лицо Райли…жесточайшая кровожадная улыбка, растянувшая тонкие губы, заставляет меня закрыть рот.
- Где он? – уже тише спрашиваю я, оказавшись совсем рядом с мужчиной. Шатен продолжает молчать, пристальным взглядом изучая черты моего лица, наслаждаясь болью, отражающейся в глазах.
Стивенсон мертв.
- Прошу, скажи, что он уехал домой, - с глупой наивностью прошу я. Дрожащие, плохо двигающиеся руки цепляются за ворот куртки Райли, и я почти висну на нем, ощущая, как утробные рыдания рвутся наружу. – Райли! Твою мать, не молчи! Скажи, что Джордан просто уехал домой!
Продолжая игру в молчанку, мужчина перехватывает мои руки и с равнодушием чужого человека отрывает меня от себя,
