приобрести недостающее. А как это сделать?
Как обычно, на выручку пришла Валентина со своими связями. На барахолке в Ухтинке её знакомая торговала шмотками, из-под полы в последнее время иногда приторговывала и самопальными джинсами, вот через неё реально было выйти на поставщиков. Если цепочка потянется дальше, то поставщики могли поделиться координатами, где можно купить ткань и фурнитуру. А могли и не поделиться. В таком случае процесс открытия ЧП «Губернский» затягивался бы на неопределённый срок. На крайний случай пришлось бы ехать в Москву и через тех же цыган, торгующих по подворотням из-под полы «импортными» джинсами, пытаться найти поставщика. Но и этот вариант мог не сложиться, и уж тогда даже не знаю, что можно было бы и предпринять.
Базар в Ухтинке работал по выходным. Ехать мы запланировали туда в ближайшее воскресенье, это будет 18 мая. Чтобы не терять времени даром, я на следующий же день отправился на Карла Маркса, 16, где в одном здании располагались редакции «Пензенской правды» и «Молодого ленинца». Молодёжная газета занимала последний, пятый этаж, а их более старшие товарищи гнездились этажом ниже.
Десяток приличных стихотворений, написанных точно позже другими авторами, я прямо с утра отпечатал на машинке в кабинете Зинаиды. Извинился за столь ранний визит, поскольку народу вокруг ошивалось полно, и моё появление могло привлечь ненужное внимание. Но Зина только отмахнулась, поинтересовавшись моими успехами по продвижению рукописей. Я рассказал о поездке в Москву, а поскольку до этого как-то не предоставил ей возможности ознакомиться с рукописями «Крейсеров» и «Печального детектива», то решил порадовать стихами собственного сочинения. Зинаиде понравилось, и она даже попросила разрешения оставить ей на время один экземпляр с возвратом. А мне жалко, что ли?! Пусть читает, несёт в массы якобы моё творчество.
В обеих редакциях со мной пообщались душевно. В «Пензенской правде», главредом которой тогда был Вениамин Лысов, молоденькая сотрудница даже чаю предложила, пришлось отказаться, сославшись, что только что из дома. Пообещали ознакомиться со стихами в ближайшее время, поинтересовались, знаю ли я телефон редакции и есть ли у меня домашний телефон. Написали на листочке свой номер, и мне это напомнило недавний визит в столичные издательства.
В «Молодом ленинце» движение по этажу было более интенсивным, всё ж не такие старпёры сидят, как в «ПП». Так же побожились не потерять мои поэтические опусы, всучили свои телефоны, и я с чистым сердцем отправился восвояси. Единственное, что напрягало, – в обеих редакциях сказали, что у них разных рукописей местных авторов – вагон и маленькая тележка: и стихи, и очерки, но газеты предпочитают рассказы о природе и людях родного края. Ну ничего, время терпит.
А вот и долгожданное воскресенье! Мы с Валей садимся на пригородный автобус и едем на барахолку. Ухтинка находилась на полпути к Бессоновке. Вспомнилось, что в те годы бессоновский лук считался одним из лучших в стране, за ним приезжали оптовики со всего СССР. Но в 90-х производство элитного лука практически свернулось, сейчас его на прилавках днём с огнём не сыщешь. А сетевым магазинам и вовсе невыгодно местной продукцией торговать, тот же «Магнит» лучше будет реализовывать свою краснодарскую продукцию. Ну да ладно, вдруг мне удастся что-то изменить в истории страны, и в 2015 году бессоновский лук будет продаваться не только в нашей стране, но и за рубежом.
Наконец добираемся до Ухтинки, и битком набитый автобус моментально пустеет. Все мчатся на барахолку, где можно приобрести вещь, недоступную в обычном магазине. Вот и мы не торопясь подтягиваемся.
– Жанка где-то здесь должна торговать… А, вон и она, идём.
Подходим к знакомой Валентины. У той сколоченный из досок самодельный прилавок завален всяким тряпьем, наверное считающимся в это время дефицитом. Пара покупателей (мамаша с сыном-подростком) прицениваются к болоньевой куртке. Среди одежды замечаю кусочек джинсовой ткани. «Ковбойские штаны» лежат так, чтобы сильно не отсвечивать и в случае чего можно было бы сразу накрыть их курткой или обычными брюками. Понятное дело, кому охота иметь проблемы с законом.
Сама продавщица, невысокая женщина в яркой куртке и тёмно-синих джинсах с подворотами снизу, увидев нас, радостно заулыбалась. Обменялись с Валентиной приветствиями. Дождавшись, когда покупатели вместе с покупкой отойдут в сторону, моя заводит с Жанной разговор. Та становится серьёзнее, кивает, потом задумывается, косится в мою сторону и в итоге обещает поговорить со своим поставщиком. Предлагает приехать через неделю, поскольку ни у нас, ни у неё телефона нет (невольно на ум приходит, что сотовый телефон – весьма полезная вещь). После чего прощаемся и отправляемся домой.
А через неделю, как и договаривались, мы вновь приехали на барахолку. Жанна торговала на том же месте. Увидев нас, позвала соседку:
– Нинка, слышь, пригляди за товаром, я отойду на пару минут, – и жестом велела нам следовать за ней. По пути обмолвилась: – Коля вас ждёт. Я ему объяснила, что к чему, он вроде согласился с вами поговорить.
Короткое путешествие завершилось у небольшого сарая, переоборудованного в своего рода теплушку. Торговка толкнула дверь, сказала в полусумрак: «Привела», после чего кивнула, мол, заходите, и посторонилась, пропуская нас внутрь.
