— Что это, по-твоему? — едва слышным шепотом поинтересовался Торгрим.
— Не знаю, — ответил Старри. — Чувствую какое-то зло, но я не знаю, что это.
Торгрим кивнул. Он не стал отмахиваться от Старри как от сумасшедшего, как мог бы поступить кто-то другой. Он знал, что берсерки не похожи на других людей. Боги общаются с ними на языке, который понимают только они. Как Харальд мог переводить незнакомые слова этой ирландки, так и Старри умел толковать предостережения богов.
И тут откуда-то из темноты раздался звук. Тихий и безобидный, похожий на негромкий стук дерева о дерево, но шел он от воды, откуда-то с востока, с моря, где его не могло быть. Торгрим со Старри напряглись, повернув головы на звук. Викинги увидели тусклый свет, даже не свет, а то, что было чуть светлее, чем царящая вокруг темнота. Они услышали плеск воды, которая хлынула на берег, и до них донесся еще какой-то звук, отличающийся от прочих ночных звуков.
— Лодка… — догадался Торгрим, едва слышно выдохнув это слово.
Старри согласно кивнул. Тот тусклый свет, который они разглядели, позволил увидеть воду, бурлящую у носа лодки, но как далеко находилось судно, сказать было нельзя. Оба стояли не шевелясь, напрягшись всем телом и насторожившись. Что-то во всем этом казалось неправильным.
За все две недели, что они провели в Вик-Ло, они ни разу не видели, чтобы лодки плавали в темноте.
— Ступай, разбуди остальных, — велел Торгрим. — Пусть берут оружие и идут сюда, ко мне. И скажи Харальду, пусть захватит мой щит.
Старри колебался всего секунду, не желая покидать то место, где могло развернуться сражение, но Торгрим добавил:
— У нас есть несколько минут, пока они причалят, и мы не знаем, куда они направляются.
Старри кивнул и исчез в темноте.
Торгрим продолжал вглядываться в воду справа от себя, медленно двигаясь вдоль берега вверх по течению — туда, где были пришвартованы четыре драккара. Прилив еще не наступил, а это означало, что их кили на несколько сантиметров увязли в иле. Что бы ни случилось, Торгрим надеялся, что корабль спускать на воду не придется, поскольку в предстоящие двенадцать часов сделать это все равно не удастся.
Он остановился, застыл неподвижно, пытаясь отдышаться. Взгляд его скользил в темноте, Ночной Волк весь превратился в слух, но минуту спустя вынужден был признать, что не слышит ни звука, а с этого места ему вообще ничего не видно. Где-то у себя за спиной он уловил некий хруст и понял, что Старри добрался до Западного Агдера и поднял тревогу. Если в темноте притаились люди и собираются напасть, им следовало поспешить, пока время не упущено.
И тут они появились. Торгрим увидел вспышку света и на секунду даже не понял, что это, но потом осознал, что это зажгли факел — скорее всего, от тлеющих на дне лодки углей. Пламя зашипело, тряпичный конец факела ярко вспыхнул, озарив все вокруг. Теперь Торгрим смог разглядеть лодку, одну из тех, на которых плавали ирландцы, — они называли их куррахами. На веслах сидели шестеро гребцов, остальные разместились на банках, на носу стоял человек с факелом.
Торгрим двинулся поближе к нему, но куррах все еще находился метрах в шестидесяти от берега. Пока что было непонятно, куда направляется лодка и где эти люди намерены причалить.
«Что, ради всех богов, ты будешь делать?» — спрашивал себя Торгрим. Броситься на нежданных гостей? Они со Старри и Харальдом втроем сумели бы справиться со всеми.
И тут возникла новая вспышка, разгорелся еще один факел, потом еще один, и еще, и тогда Торгрим понял, что лодка тут не одна. Он увидел по меньшей мере четыре курра-ха. Потом пять. Шесть. И это только те, где на носу зажгли факелы, а сколько еще притаилось под покровом тьмы, он сказать не мог.
Он услышал за спиной шаги, негромкий топот множества ног, и рядом с ним появились Старри, Харальд и остальные. Харальд держал свой щит вместе со щитом и шлемом отца. Он протянул доспехи Торгриму. Орнольф тоже пришел и стал протискиваться между прочими, пока не оказался рядом с Торгримом.
— О великий Один, кто это такие? — взревел Орнольф. — Почему меня разбудили? Клянусь богами, если бы они оторвали меня от рабыни, я бы душу из них вынул! Куда они плывут?
И как только Орнольф задал свой вопрос, Торгрим узнал ответ.
— К драккарам. Они приплыли, чтобы сжечь корабли, — ответил он.
Ведущая лодка повернула левым бортом, направившись к берегу метрах в тридцати вверх по течению.
— За мной!
Он протиснулся мимо Орнольфа и побежал вверх по кромке реки, туда, где на травянистом берегу лежал драккар. То были чужие корабли, но сейчас это не имело значения. Ирландцы приплыли, чтобы сжечь драккары норманнов, а этого нельзя было
