вооружением.
Немцы сделали по три захода, после чего направились обратно на свой аэродром, очевидно, выработав лимит топлива. Я же остановил машину и, откинувшись на спинку сиденья, вытер пот со лба. Ох, и погоняли меня стервятники неба. В себя я пришёл быстро, покинув кабину машины, тарахтящей на холостом ходу, и первым делом отлил. Поверьте, после такого стресса это мне было необходимо. Только потом, жадно опустошив фляжку, я осмотрел «Маркизу», так как знал, что попадания были. Так и оказалось, кузов перечёркивала пулемётная очередь, борта красовались отверстиями и свежей щепой. К счастью, очередь прошла у заднего борта и ничего важного не задела.
Развернув машину, я поехал за погранцами, от которых успел удалиться за это время километров на пять. Те уже построились на дороге и ждали меня, видели, что я возвращаюсь.
Встретили меня довольно сдержанно, лишь Егоров похлопал по плечу и сказал спасибо. Я позже понял, что он подумал, будто я отвлекаю внимание немцев от них на себя. Честно говоря, я в тот момент о таком даже не думал.
Парни снова погрузились в машину, осторожно положили на дно кузова раненого, и мы поехали дальше. До села добрались нормально и встретили тут спешную эвакуацию и создание обороны. Именно так, тылы эвакуировались, а потрёпанный стрелковый батальон окапывался на окраине. Кстати, тут же я нашёл ту зенитку без расчета, которая проезжала через наш пост. В этот раз расчёт был и смотрел за небом. Между прочим, как меня гоняли два «мессера», они видели, но вмешаться не могли, мы далеко были. Правда, выразить своё восхищение успели, пока Васильев с бойцами грузил в нашу машину скарб с места постоя. Именно тут ночевали погранцы под командованием Васильева.
Егоров, который уходил докладывать начальству, быстро вернулся, оказалось, оно уже эвакуировалось, так что мы последовали за ними. Правда, сначала заехали в санчасть батальона окапывающегося на окраине села. Там раненого пограничника, Егора Тимонина, перевязали, но велели отправить в госпиталь, рана-то серьёзная. В общем, именно из-за раненого мы и не смогли развить большую скорость, поэтому ехали почти всю ночь по забитым отступающими тылами и войсками дорогам. А встали у разбомблённого моста. Вернувшийся Васильев так и доложил: проезда нет.
– Садись, знаю я дорогу, – велел я ему. – Тут брод в шести километрах, там проедем.
– Ты уверен? – повернулся ко мне лейтенант.
– Да.
– Нужно сообщить стоящим войскам, чтобы следовали за нами, мост долго чинить будут, даже не приступали еще.
– Хм, с этим могут быть проблемы. У брода дно плохое. Мы проедем, ещё с десяток машин, остальные разобьют его и всё, вязнуть начнут.
– Всё равно это шанс, – решил Егоров. – Кирилл, слышал? Сообщи о броде всем, кто рядом. Дальше слух сам расползётся.
– Сделаем, – кивнул Васильев.
– Ты сам про брод откуда узнал? – повернулся ко мне лейтенант.
– С председателем совхоза ездил по нему, его родственникам поросят возил. Через брод быстро было, а главное – незаметно, но им редко пользуются.
– Понятно, давай, тянуть не будем, показывай дорогу, слух уже пошёл.
Это действительно было так, две ближайшие машины сдали назад, давая нам дорогу, да и Васильев с тремя погранцами уже вернулся в кузов, поэтому, проехав через образовавшийся просвет, я катил дальше по обочине в сторону моста, пока не свернул налево. Тут была малоезженная просёлочная дорога. Ехали мы по ней долго и, судя по множеству фар, которые я видел в зеркала заднего вида на мелких поворотах, за нами двигалось больше полусотни машин, и это те, которые я мог видеть, а сколько было в действительности, даже не представляю.
Километров через пять я начал изредка останавливаться и, используя прожектор на крыше кабины, освещать берег реки. Там сплошной стеной стоял кустарник и камыш, но я знал, малозаметный съезд там был, главное его не упустить. К счастью, мы не проехали мимо, как я опасался. Дело в том, что в двухстах метрах от съезда росла высокая ива, можно сказать – ориентир, так что, заметив её, я быстро свернул к кустарнику. Тут действительно мало ездили, и дорога не была набита, да и про брод знали только местные.
Подъехав к берегу, – внизу освещаемая фарами текла река, – я остановил машину.
– Вот и брод. Нужно тут кого-то поставить, чтобы он руководил. Брод не прямой, даже немного неудобный, нужно подниматься немного наискосок вверх по реке, против течения. Глубина полметра, а про дно я говорил, не очень хорошее. В основном песок и галька, но есть и глинистые участки.
– Да, согласен, тут нужно назначить старшего, лучше найти какого сапёра, чтобы, если что, подновил дно.
