обращайся ко мне через инспектора. – Он посмотрел на злобно пыхтящую рядом гору и передумал: – Или лучше через директора. Для надежности…
Погрозив кулаком своему подчиненному, он вышел за дверь, и вскоре я услышал, как отъехал парокар. Я остался совершенно один в логове монстра, который сейчас с налитыми злобой глазами словно прикидывал, как лучше меня приготовить к ужину.
– Иди давай, мешок дерьма! – Дверь участка хлопнула, и внутрь влетел человек, которого пинком закинул туда полицейский.
У меня стали подкашиваться коленки от страха. Жизнь до этого момента показалась мне тихой и беззаботной. Я стоял сейчас далеко от того места, где мне ничего не угрожало, где было спокойно и кошмаром считались минусовые баллы. Сейчас я был совершенно один, в заброшенном богом месте – трущобах Ист-Энда, в компании двух громил. Зашедший полицейский был тоже в штатском, как и инспектор, стоящий рядом со мной, а размерами ему не уступал.
– Дрейк, что это за хлыщ? – удивленно спросил он, обращаясь к инспектору.
– Это… Джеймс, наш новый ремесленник, и с сегодняшнего дня ты за него отвечаешь головой! – перемежая речь ругательствами, рявкнул тот и на возмущенный рев ответил знакомой мне фразой: – Все, это приказ, и я не буду его с тобой обсуждать!
Сцена с криком и матом повторилась, но закончилась с тем же результатом, что и в прошлый раз, – победил старший по званию. Вот так, молча стоя на одном месте, я приобрел в этом участке сразу двух «друзей».
– Не бойся, парень, – видя, что я начал трястись от страха, обратился ко мне добрый сержант за стойкой. – Они отходчивые. Если продержишься пару недель, поймешь, что они неплохие ребята.
Я почти успокоился, но он добавил фразу, которая свела на нет все его усилия меня успокоить:
– В общем-то неплохие. А вы что, олухи, встали?! Чурбаны ленивые! – Человек за стойкой с двумя серебристыми галочками на рукаве набросился на полицейских, которые с удовольствием смотрели, как в кабинете начальства разыгрывается вторая буря подряд. – Оформляйте этого. – Он подбородком показал на человека, лежащего на полу.
– Меня задержали по ошибке, я ничего не сделал, – залепетал мужчина, когда два полицейских подняли его за руки и потащили к стойке.
– Поговори мне еще, – процедил один из них и одним коротким взмахом ударил его кулаком по почкам. Тот вскрикнул и обмяк. – Если сержант привел, значит, в чем-то виновен.
Мне стало казаться, что я знаю, как будет выглядеть ад, когда умру. Когда меня похоронят, я так же очнусь в неизвестном месте, где все кругом орут друг на друга, избивают и не считаются с мнением остальных.
Странно, но, наоравшись друг на друга, полицейские вышли из кабинета оба такие довольные, что я опять начал волноваться. Они не выглядели поссорившимися вдрызг людьми.
– Сержант Экстон, – елейным тоном обратился инспектор к полицейскому за стойкой, – помнится, нас звали сегодня посмотреть на тело на Олд-Сван-стрит?
Экстон посмотрел сначала на меня, затем на инспектора, чему-то улыбнулся и, закашлявшись под суровым взглядом того, ответил:
– Эм, да, сэр, но вы как бы послали их, сказали, что утопленником пусть занимается четырнадцатый участок – это их территория.
– А других жмуриков сегодня нет? – вежливо поинтересовался он, вызвав у меня панический шок.
– Нет, но мисс Олсен еще не увезли, – моргнув глазом, ответил тот.
Двое громил переглянулись, улыбнулись друг другу и молча вскинули кулаки, выкинув фигуры из известной игры «камень, ножницы, бумага».
– Значит, утопленник, – удовлетворенно хмыкнул сержант, увидев, что он выиграл. – Стареешь, Дрейк, пятый проигрыш подряд.
– Да ты мухлюешь постоянно! – возмутился тот.
– Кто – я? Да как тут можно мухлевать?!
– Кх-х-м, – прокашлялся полицейский за стойкой, показав им на меня взглядом, сразу же прекратив их спор.
– Что же, сэ-эр ван Дир, – обратился ко мне инспектор, специально растягивая слова, – пройдемте с нами, покажем вам, чем вы теперь будете заниматься.
Если я думал, что мы сейчас выйдем на улицу, сядем в еще одно чудо техники и поедем с ветерком, так же, как я прибыл сюда, то действительность расставила все по своим местам. Перепрыгивая через кучи лошадиного помета, грязь и помои, которые хозяйки выливали прямо на мостовую мне под ноги, я старался бежать за двумя огромными спинами, которые шли впереди и словно не
