стакан вампиру. Тот не стал выпендриваться, подхватил емкость и махом выдул содержимое. Бледность тут же отступила, синяки хоть и не исчезли, но выглядеть стали гораздо приличней. Вампир секунду постоял с закрытыми глазами, прислушиваясь к организму, и выдохнул.
– Откуда ты? – спросил он, резко открыв глаза. – Вкус твоей крови не похож ни на один, который я пробовал ранее.
– Издалека, – усмехнулся я. – Все, разговор окончен.
Кивнув напоследок Муну, я вместе с Маликом вышел из трактира. Рассказывать свою биографию я не собирался. А вампир-то каков! Сразу определил, что в моей крови до фига всяких элементов, полученных на Земле из-за плохой экологии и неправильного питания. Вот так Штирлицы и проваливаются. Надо запомнить и никому свою кровь не давать. По крайней мере, пока не очищусь как следует.
Шел я спокойным, но быстрым шагом, не оглядываясь и не останавливаясь. Малик старался не отставать от меня, лишь искоса вглядываясь в мое лицо. Отойдя на пару кварталов, я присел на подвернувшуюся по пути лавку.
– Фу-у-ух! – только и смог я выдавить из себя.
Устал. Не нравится моей тонкой натуре, когда в нее арбалетом тычут. Но дело сделал. Правда, долг теперь на мне, но как-нибудь справлюсь.
Малик топтался рядом, и его лицо выражало благодарность и сочувствие. Тронут паренек, видно, нечасто за него заступаются. Но он действительно мой человек, а значит, я буду его защищать всеми силами. Только так можно добиться от подчиненного хороших результатов. Если оставить без защиты одного хоть раз, то обязательно найдется такой, который предаст тебя при первой возможности. Предатель может и так появиться, такова человеческая натура, но не надо давать ни единого шанса. Тогда у иуды не будет оправдания, а следовательно, может, он и не совершит такую низость.
– Устал? – спросил я парнишку, и тот кивнул. – Я тоже. Ну ничего, придем сейчас, отдохнем.
– Ваша милость, вы дорогу до гостиницы запомнили? – вдруг спросил он.
– Запомнил, отсюда точно доберусь, – ответил я. – А ты куда-то собрался?
– Да тут храмовая ночлежка неподалеку, думал, если я вам сегодня уже не нужен, может, я пойду? Если честно, просто с ног валюсь.
– Не надо тебе в ночлежку идти. Пошли в гостиницу.
Малик открыл было рот, но подумал и закрыл. Дождался, пока я встану, и зашагал рядом со мной.
– Уважаемый, я решил взять этого парнишку в ученики, – сказал я портье, войдя в гостиницу. – Теперь он будет жить в нашем номере. Сколько нужно доплатить и есть ли возможность поставить там еще одну кровать?
– С вас еще четыре медяка, господин, – поклонился портье. – Вот с кроватью проблема. Нет у нас запасных, только завтра привезти сможем. Может, просто тюфяк, одеяло и подушку?
– Давай тюфяк, – согласился я. Паренек не из дворян, в разных условиях спал, так что тюфяк на пару ночей его не испугает. – Только быстро.
– Не извольте сомневаться! Сей же миг!
Поднявшись, я обнаружил возле дверей номера коридорного, сидящего на стульчике.
– А ваши друзья ушли! – сообщил он, едва заметив меня.
– Давно? И куда?
– С час назад, а куда не сказали, – отрапортовал он. – Но в гостинице их нет.
– Ясно. Все, свободен.
В номере действительно никого не оказалось, на столе было чисто, вся посуда и остатки еды исчезли. Зато на стуле лежала выстиранная и высушенная одежда. Хорошее здесь обслуживание, надо будет на чай оставить. Только я успел снять пояс с мечом, в дверь постучали – слуга принес вполне приличный матрас и постельные принадлежности. Малик так устал, что, как только слуга вышел, рухнул на свою постель, не раздеваясь, и уснул крепким сном. Врал небось, что в ночлежке при храме ночевал, наверное, всю ночь мое поручение выполнял. Я проявил солидарность и тоже улегся. Хотел разложить по полочкам результаты сегодняшнего дня, но глаза предательским образом сомкнулись, и я успел услышать свой собственный храп.
Глава 18
– Тимэй, проснись! Ну же, Тимэй, вставай! – Меня кто-то нахально тряс за плечи, вырывая из объятий крепкого сна.
– Кто? Что случилось? – пробормотал я, вылезая из-под одеяла. Раскрыв один глаз и пальцами разлепив второй, я узрел Макира, который стоял возле моей кровати.
При виде заплывшего глаза и повязки на руке, на которой проступили пятна крови, Макир ахнул.
